Возникает вопрос: «Если родовая сила так сильна, то почему все ею не пользуются?». Видимо, для этого надо иметь подключение к ней. Условно это можно представить как наличие у человека семени. Это семя есть в каждом. Но оно должно прорасти, то есть наполнить человека и дать возможность его носителю пользоваться «силой» и знаниями рода.
Но не у всех оно прорастает. Именно в этом и есть своеобразное ограничение в использовании родовой силы.
Как было указано, родовая сила является своеобразным «эгрегором», состоящим из множества составляющих, которые держатся на основе, стержне оставленном первопредком.
Основа действительно доступна всем носящим фамилию, но за долгие годы появились довески, энергии линий, которые стремятся доминировать в родовом «эгрегоре». Раз доминирование, то конфликт, который не пополняет силу рода, а, наоборот, истощает.
Видимо, отсюда в механизме родовой силы существуют определенные ограничения по наделению или, наоборот, недопусканию к ней. При этом эти механизмы могут быть включены сразу после рождения или уже во взрослой жизни.
Если в первом случае можно говорить об определенном благоприятном сочетании даты рождения и соотношения в социальной лестницы двух родов (старший внук), то во втором на первое место выходит стремление к сохранению традиций семьи в контексте мировоззренческих представлений народа.
Возможно, именно эта сила закладывает в человеке определённый потенциал, который реализуется в течение жизни. Что это за сила? И из каких составных частей она состоит?
При рассмотрении силы рода необходимо учитывать составные ее части. По мнению автора, можно говорить о своеобразных частях силы, базирующихся на:
• сохранении знаний;
• направленности рода;
• перерождениях, или реинкарнациях;
• родовых проклятиях и благословениях;
• соединении родовых линий.
Сохранение знаний
Сохранение знаний, накопленных человечеством в ходе его жизни на земле и передаваемых следующим поколениям, можно поставить в зависимость от так называемой генной памяти. Психологами доказано, что ребенок уже в 7–8 лет чувствует себя частью определенного народа.
Следовательно, можно предположить, что осознание принадлежности к одному из народов заложено в генетической памяти, которая не только обусловливает его поведение, но и заставляет на бессознательном уровне делать определенный выбор.
Из вышесказанного можно предположить, что мутации генов определяются принадлежностью человека к следующим:
• роду (семья + ближайшие родственники);
• месту проживания (город, деревня и т. д.);
• народности (наприме, беларус);
• этнической группе (восточные славяне);
• большой этнической группе (славяне);
• языковому корню (индоевропейцы);
• человечеству.
Многочисленные исследователи указывают на определенную связь славянской мифологии с ведическими корнями индуизма. В основе этого лежит общий для всех индоевропейцев тип природного миропонимания, который на протяжении времени и различных факторов, воздействующих на определенные индоевропейские, в том числе и на арийские, племена, видоизменился. Но сходство на уровне архетипов сохранено и по сей день.
Рассмотрим основные постулаты в зоне сохранения знаний индо-иранской и северо-западной ветви индоевропейцев. Основанием их является учение о рождении в определенном роду, ведущего свой род от богов или героев.
Индо-иранская, или уже, скорее, индо-тибетская, ветвь – наиболее разработанная и подвергшаяся внешнему влиянию система. Основа постижения знаний – учение о перерождении или реинкарнации, проходя которые человек получает доступ к знаниям. В настоящее время это самая авторитетная и влиятельная мировая система достижения просвещения.
Западная ветвь имеет, по мнению автора, два наиболее сохранившихся внутренних течения: скандинавское и славянское. При этом следует заметить, что скандинавская традиция – отчасти упрощенный вариант славянской, косвенные свидетельства тому мы обнаруживаем в сочинении Снорри Стурлуссона «Младшая Эдда» (XIII век), боги ваны, в коих ряд исследователей усматривает предков славян, древнее богов – асов. Основа постижения знаний – накопление и передача в роду. Человек и в западной ветви рассматривается прежде всего как представитель определенного рода.