— Безопасность Его Величества — мой долг, — ответил Михан уже под самыми дверями, после чего постучался.
— Входите уже, — Силлиан заинтересованно смотрел на большую шкатулку, что держал в руках Михан. — И от чего же вы меня сегодня решили защитить?
— Наш посол вернулся из Ардетайна и привёз это, — отчитался Михан. — Говорит, что для тебя. От рыцаря Лютерии. Мы никак не можем открыть и проверить содержимое. Запечатано магией, но никто из придворных магов открыть не смог.
— Они уже неделю страдают над этой посылкой, — сдал службу безопасности Гедрюс, усаживаясь в кресло для посетителей. — А я сразу им говорил нести к тебе. Это от леди Аньюриэль. И, если не взорвалось сразу, значит, безопасно.
— Неделю! — Силлиан подскочил с места, вырывая у Михана шкатулку. — Какого демона мне неделю не докладывали о том, что Анью что-то прислала?!
— Но… — растерянно промямлил Михан. — Безопасность…
— Это же Анью! Что она мне сделает?!
— А если это кто-то прислал от её имени? — возмутился Михан.
— Значит, вы бы уже давно открыли, — отмахнулся Силлиан, пытаясь открыть крышку. Та не поддавалась. Даже на миллиметр не сдвинулась. — Странно…
Силлиан поставил шкатулку на стол, задумчиво смотря на неё. Никакого замка видно не было. Это, скорее, был небольшой сундучок. Михан смотрел на посылку настороженно, Гедрюс с затаённым весельем в глазах.
— Инструментами подцепить крышку они пробовали ещё пять дней назад. Сломать тоже не получилось.
— Может там какой-то потайной механизм? — Силлиан покрутил шкатулку, пытаясь найти какую-нибудь кнопку, но смог оценить лишь причудливую резьбу в виде цветов — излюбленный мотив мастеров Рохэнделя и Берна.
— Его искали три дня назад, — покаянно сообщил Михан. — Не нашли. Но на дне накарябано что-то на эльфийском.
Силлиан поднял шкатулку, всматриваясь в слова.
— «Просто приложи кольцо», — он поставил шкатулку на стол, задумчиво смотря на перстень, который неизменно носил на большом пальце правой руки. — Ну раз так…
Король снял перстень, положив его на крышку. Шкатулка тихо щёлкнула и больше ничего не произошло. Почему то он ждал какое-то проявление магии, вроде мерцания или искр, хотя бы шипение на крайний случай. Было даже не ясно, получилось ли открыть.
Силлиан мельком глянул в окно — клён покачивал ветвями, будто одобрял его действия. Он снова надел кольцо и аккуратно приподнял крышку. Та поддалась легко. Михан и Гедрюс встали рядом, с нескрываемым любопытством глядя на шкатулку.
Он глубоко вдохнул, собираясь с решимостью, и поднял крышку до конца, откидывая её назад. Сверху, на каком-то свёртке лежал конверт, чуть сбоку от него был ещё один свёрток. Силлиан дрожащими руками взял конверт в руки. На сургучной печати был оттиск с падающими звёздами.
— Это от Анью, — он улыбнулся. — Она как-то сказала, что имя её рода переводится как «свет звёзд».
— Читай вслух, — Гедрюс бросал нетерпеливые взгляды на свёртки, но не пытался лезть вперёд короля. — Я потом Милице перескажу. Не всё, разумеется, но она очень скучает по леди Аньюриэль. Малышка будет рада узнать, как у неё дела.
Конверт был пухлый, наверняка, новостей скопилось много. В груди зародился странный, чуть волнительный трепет. Она не забыла и прислала письмо. Не только его, но почему-то именно слова казались важными. Важнее, чем какие-то вещи. Силлиан аккуратно подцепил бумагу, стараясь сохранить печать целой, и достал пачку исписанных листов. К счастью для него, писала Аньюриэль на общем, избавив его от необходимости сидеть со словарём.
Силлиан глянул на Гедрюса, потом на Михана. Оба прожигали его нетерпеливыми взглядами. Проскользнула шальная мысль приказать им уйти из кабинета. Это ведь его письмо.
— Можешь не читать, — правильно понял его взгляд Гедрюс. — Я тогда просто скажу Милице, что тебе пришло письмо от леди Аньюриэль, и сам с ней разбирайся.
Угроза была страшная. Милица Аньюриэль обожала всеми фибрами души. На вопрос, кем она мечтает стать, когда станет взрослой, дочка десницы упорно отвечала: «Эльфийской чародейкой». Безгранично обожая дочь, Гедрюс мог только потакать маленькой леди во всех её прихотях и капризах, чем Милица бессовестно пользовалась. Разумный во всём остальном, Гедрюс никак не мог взять в толк, что дочь из него верёвки вьёт. Милица же слушалась только отца и то не всегда, что создавало замкнутый круг из обожания и капризов маленькой леди. Король для Милицы авторитетом не был. Представив перспективы в виде рыдающей у него под дверями девочки, Силлиан нервно сглотнул. Решив, что личное просто упустит и вернётся к письму чуть позже, когда останется один, Силлиан опустил взгляд к тексту.