Сходить с ума, наверное…
— Ты готова?
Мягкий голос Хранительницы выдернул её из размышлений. Анью перевела взгляд на Беатрис и уверенно кивнула. Оставалось надеяться на то, что та гамма сочувствия и жалости, что зародилась в её сердце, никак не отразилась на лице. Участь, печальнее чем у узницы Тризиона, нельзя было представить.
Беатрис тем временем расправила за спиной белоснежные крылья. Перья в них мягко засветились, наполняя пространство вокруг магией. Анью чувствовала, как осколок Ковчега покидает её тело. Яркая зеленоватая сфера на мгновение зависла перед Хранительницей, а затем устремилась в сторону и зависла над одним из шпилей.
— Ты хорошо постаралась, юная эсдо. Отныне каменный великан может спать спокойно. Нинав была бы довольна. Но осталось ещё пять осколков. Поторопись, демоны снова проникли в наш мир. Они ищут Ковчег.
— Что с ней стало? — осмелилась задать вопрос Анью. — Что стало с Нинав? Она исчезла навсегда?
Беатрис лишь улыбнулась всё той же пустой улыбкой и сложила крылья за спиной, давая понять, что отвечать не станет. Колдунья постаралась скрыть всколыхнувшее было раздражение. Было неприятное чувство, что её, словно марионетку, дергают за ниточки. Беатрис знала намного больше, чем говорила ей.
— Я собираюсь в Аньшу. Может подскажешь, где искать? Так будет намного быстрее. Ты же как-то наблюдаешь за миром…
— Ступай, — мягко и одновременно с этим уверенно прервала её Хранительница.
Лёгкий взмах рукой и под ногами у Анью заклубился белёсый туман. Мгновение и появилось жуткое ощущение падения в бездну. Анью крутило в пустоте, словно опавший лист в водовороте. Жутко было от мысли, что она расшибётся насмерть, когда наконец достигнет твердой поверхности. И ещё ужаснее было от мысли, что она может застрять в этом неясном месте и падать в никуда бесконечно. Ещё до того, как Анью решила, какая участь страшнее, её выкинуло из портала на землю.
— Ну неужели нельзя помягче? — она медленно поднималась, потирая отбитый локоть и пытаясь понять, где находится.
Примятая её далеко не изящным падением трава приятно пахла. Лёгкий ветерок приносил с соседних лугов ароматы лаванды и ромашки и незабудки. Прямо перед ней подпирал могучей кроной небосвод Неясень. Беатрис отправила её прямо к порогу Моки-Токи.
— Анью, — рядом с ней, зависла крупная божья коровка, на спине которой сидел взволнованный Пэн. — Я тебя почти час дожидаюсь, ты чего так долго? Впрочем, это подождёт. Я всё рассказал бургомистру и старейшинам. Тебя зовут в город.
— Отлично, сейчас соберу всё что надо для той ерунды, чтобы уменьшится и сразу… А может они сами выйдут, чтобы я не ползала по болоту как в прошлый раз? Быстрее будет.
— Не волнуйся, зелье уже готово. Флакончик возле Неясеня. Пойдём!
Пэн нервно дёргал божью коровку за усики из-за чего она постоянно резко меняла направление. Анью грустно вздохнула, не понимая необходимости идти в Моки-Токи. Если ты отбираешь у целой расы смысл существования, идти на поклон в их городок не самая лучшая идея.
Нужно научиться говорить «нет». Вот сразу как выслушаю гневную проповедь от старейшин Моки-Токи, так и начну.
***
В доме бургомистра было шумно, словно в растревоженном улье. В гомоне голосов сложно было вычленить отдельные слова. Однако, стоило им открыть дверь, как разговоры мгновенно стихли. Пэн зашел первым. Анью проследовала за ним с небольшой заминкой и прикрыла за собой дверь.
— А вот и спасительница Тортоика! — радостно провозгласил бургомистр.
Аньюриэль замерла на месте, ошарашенная неожиданно-теплым приёмом. Со всех сторон к ней тянулись руки. Её обнимали, хлопали по плечам. Дискомфорт, вызванный чужими прикосновениями не шел ни в какое сравнение с полным непониманием происходящего. Совсем недавно эти же мококо обвиняли её в желании украсть у них Ковчег, а теперь искренне за это благодарят. Она растерянно посмотрела на Пэна, тот лишь довольно улыбнулся в ответ.
— Разломы на теле Тортоика заживают так стремительно, — бургомистр радостно жал ей руку. — Думаю, через пару дней от них не останется и следа. Без Ростка ничего больше не потревожит сон могучего великана. А в кроне Неясеня появилось сразу три новых семени мококо. Ремесленники чуть не передрались, за право взять себе преемников.