— Там гроза, — Аман сел возле импровизированного очага, подставляя руки к огню, ловя потоки тепла.
— Не волнуйся, если молния ударит в эту постройку, то я просто впитаю энергию. Нет причин для беспокойства.
Было странное чувство, что он откуда-то знал, что она сейчас скажет. Словно это всё уже однажды происходило с ним когда-то давно, будто в другой жизни. Несмотря на близость костра, его всё равно почему-то морозило. Аман наклонился ещё ближе к огню, надеясь согреться. Цепочка на его шее натянулась, напоминая об артефакте. Жрец расстегнул пару верхних пуговиц на куртке и достал кулон. Прозрачный камень, заключенный в изящную вязь силлинского серебра, красиво отражал свет костра.
— Я совсем запамятовал, — он снял с себя артефакт. — С фетранийской язвой в этих землях покончено — так что возвращаю.
— Оставь себе, — она проигнорировала его протянутую руку и отпила немного чая, довольно жмурясь.
— Но ведь он очень ценный…
— Почему тебе надо вечно со мной спорить? — Анью недовольно посмотрела на него. — Если я сказала «оставь себе» — это значит, что мне возвращать не нужно. Мне будет спокойнее, когда я знаю, что ты защищён от яда и большинства болезней, амадан.
Он растерянно смотрел на артефакт. Цепочка, словно серебристая змея, скрутилась на его ладони, обвиваясь вокруг кристаллита. Слишком дорогая вещь для того, чтобы он мог просто так оставить её себе. Слишком дорогая, чтобы такой как он вообще мог её носить, но с Анью спорить так же бессмысленно, как пытаться повернуть реку вспять.
— Хорошо. Но только до конца путешествия, а после я верну артефакт.
Снаружи вновь сверкнуло и пророкотал гром. Аман вздрогнул. Мерзкое чувство, что там, за дверью, происходит нечто ужасное, только усилилось. Почему его так пугает этот дождь?
— Ты ведь знаешь, что там, но предпочитаешь спрятаться, — она слегка сощурилась, пристально смотря на него. — Прячешься, словно мальчишка, который не способен взять на себя ответственность за содеянное.
— Я не понимаю, о чём ты, Анью?
Она ухмыльнулась так, как делала всегда, когда знала ответ, но хотела, чтобы он сам догадался. Магическое пламя ярко вспыхнуло на краткое мгновение, осветив даже дальние углы, и погасло. Помещение затопило тьмой. Холод мгновенно проник под одежду, расползаясь по коже, затягиваясь вокруг сердца щупальцами липкого страха, граничащего с ужасом. В темноте напротив него вспыхнули два зелёных огонька.
— Разве ты не должен был взять ответственность за то, что сделал?
Магическое пламя в глазах девушки завораживало. Но то, с каким холодным равнодушием были сказаны эти слова, заставило Амана отшатнуться. Так Аньюриэль разговаривала с разбойниками и бандитами, с теми, кого собиралась убить…
— Я не понимаю, о чём ты говоришь…
Он медленно, спиной вперёд, отползал в сторону двери. Не было сил отвести взгляд от того, как два зелёных огонька перед ним меняются, становясь золотыми. Яркое золотое свечение расползалось по коже светящимися трещинами. Волосы на голове девушки вспыхнули алым пламенем, голову украшала корона из рогов, кожа раскалилась, превратившись в магму. На месте Аньюриэль находилось жуткое огненное чудовище, лишь отдаленно похожее на человека.
— Что ты наделал?
Волосы на голове существа взметнулись вверх, поджигая стены и потолочные балки. Вместо рта у чудовища была лишь огненная воронка. Кожу обдало жаром. Аман в ужасе смотрел, как пламя подбирается к нему вместе с огненной тварью. Жрец метнулся к двери, отчаянно пытаясь спастись. То, что могло поджидать его снаружи, не шло ни в какое сравнение с тем, что он оказался заперт в ветхой мельнице с полыхающим монстром. Проржавевший засов не поддавался, словно не желая выпускать его наружу. Существо тем временем воспарило над полом. Огненные волосы шевелились, словно змеи, поджигая всё к чему прикасались.
— Что ты наделал, Аман?
Жуткий голос, словно из бездны, заставлял всё внутри сжиматься от страха. Это существо не было Аньюриэль. Просто не могло ею быть… Аман ударил дверь плечом, пытаясь выбить её. Потом ещё раз. Пламя подбиралось всё ближе. Он уже ощущал этот жар. Одна из огненных прядей скользнула в воздухе в пугающей близости от него. Эта, почему-то, была из белого пламени. Времени на то, чтобы обдумывать подобные странности, не было.