— Для чего я тебе нужен? — стоял на своём дэрон. — Ты ведь не по доброте душевной меня приютил. Доброта это ведь не про тебя. Ты что-то задумал и я хочу знать, что.
— Узнаешь, когда придёт время, — демон неопределённо пожал плечами.
— Я хочу знать сейчас.
— Ты не готов, наивный маленький дэрон. Ты тешишь себя глупыми мечтами про любовь и дружбу, но ты забыл, что ты — демон. Демоны не испытывают таких глупых порывов. Твои чувства к той девице ничто иное, как похоть и собственнический инстинкт, как бы ты не пытался маскировать это под высокие душевные порывы, ты в сути своей был, есть и останешься демоном.
— Я — дэрон. Во мне есть и человеческое, — огрызнулся Аман.
— Да неужели?! — тон Кармиана стал издевательским. — И ни разу ты, прижимая её к себе, не думал: «Она моя», ни разу не хотел порвать на куски тех, кто прикасался к ней? Не сходил с ума от того, как сладко пахнет её кровь? Ты желаешь её, но не более того. Скажи мне, что я ошибаюсь.
Аман поджал губы, не зная, что ответить на этот выпад. Кармиан был отвратительно прав. Он так старательно цеплялся за обеты, так отрицал, что между ними есть какие-то чувства, что толком и не разобрался, а что именно он чувствует к Аньюриэль. Он так долго уговаривал себя, что не может её любить, что упустил из виду вопрос о том, а способен ли он любить вообще?
— Я подожду, пока ты не вытравишь из головы все эти человеческие замашки. И тогда, когда ты примешь себя таким, какой есть, мы поговорим, — Кармиан, не дождавшись ответа, развернулся, покидая его спальню.
Аман упёрся взглядом в пол, пытаясь разобраться в том болоте, что расползалось в груди. Мерзкое чувство, что до этого стягивало кожу, не смылось, просто впиталось внутрь, разъедая его изнутри. Аман понюхал руку. Пахло дешевым мылом.
Дэрон старался не думать о тех девушках, что остались в спальне Кармиана. Ему всё равно, что там будет твориться без его участия. Ни одна из них ему не нужна. Холод снова пробирался под кожу, сковывая топь самобичевания льдом. Он так долго отрицал эти чувства, что увяз в них по самую макушку так, что не выбраться. Аман, сколько не пытался, не мог распутать это кодло. Стоило потянуть за что-то одно, как оно цеплялось за второе, за третье и в итоге он лишь путался ещё больше.
— Я не знаю, — прошептал Аман, смотря себе под ноги.
Предсказуемо, никто не ответил. Так просто было жить, когда ответы на вопросы давал кто-то другой. Было так легко, когда хорошее и плохое были чётко разграничены. Но оказалось, что правильных ответов нет, а у «добра» и «зла» множество граней. Его решения привели к тому, что он сейчас имеет и Аман до сих пор не понимал, верно ли он поступает. Хотелось верить, что да, но откуда тогда эта мерзкая тяжесть в груди?
Он подобрал с пола вещи, одеваясь, но всё равно было холодно. И дело было не в том, что прохладно в комнате. Он мёрз изнутри. Аман бросил боязливый взгляд на камин. Там, словно приглашение, лежали дрова. Дэрон опустился на колени перед камином, дрожащей рукой взял кристалл для розжига и замер. Почему-то было мучительно стыдно показываться на глаза Аньюриэль после того, как был с той девушкой. Разумом он понимал, что эти сны не имеют ничего общего с реальностью, что это лишь видения, но сердце желало верить, что она не презирает его.
Аман медленно вздохнул и положил кристалл на полку. Поколебался пару мгновений и снова взял его в руки, давая краткий магический импульс. Искра упала в дрова. Пламя вспыхнуло практически сразу, отгоняя леденящий душу холод. Он подтянул ковёр к камину и лёг закрывая глаза и пытаясь расслабиться, отпустить сознание, давая ему возможность уплыть туда, где его ждала Аньюриэль. Аман подумал, что он сейчас ничем не отличается от тех людей из аньшуйского притона, просто его наркотик отличается от того, что вкалывают себе те несчастные…
Он сосредоточился на треске дров в камине и не заметил тот момент, когда чернота сменилась звёздным небом. Он лежал на земле. Бок приятно припекало теплом от костра. Она сидела рядом, облокотившись поясницей о седло. Неизменная чашка чая в руках. Задумчивый взгляд в никуда. Сладковатый запах её кожи заполонил всё вокруг.
— Ты всегда здесь, — облегчённо прошептал Аман, не особо надеясь на то, что она услышит.
— Лишь пока я тебе нужна, — так же тихо прошептала в ответ чародейка.
— Я запутался, — признался Аман.
— Выход есть всегда, — она задумчиво крутила чашку в руках, то ли грея о неё ладони, то ли согревая чай собственным теплом.
— Есть те двери, в которые такой, как я, не может войти.
— Это тебе решать.
В груди расплывалось приятное тепло, заглушающее ноющую боль в сердце, а в небе таинственно мерцали звёзды.