Секунду, пока ничего не происходило, показалась вечностью, а затем из Врат появился сгусток света, что расширялся, обретая очертания молодой прекрасной силлин.
— Энвиса! — с придыханием произнесла Иона.
Душа на мгновение обернулась, кивая Ард Рене. Анью неверяще смотрела на ту, что отозвалась на призыв, чтобы стать её даро. Это не могло быть правдой… Она так готовилась к разочарованию, что сейчас не знала, что ей нужно делать. Это было какое-то странное потрясение. Счастье в которое было страшно поверить, но Анью ещё не знала о том, каким на самом деле бывает страх…
Экстра. До встречи с тобой (часть 2)
Скользя по наклонной по солнечной плоскости неба,
Теряя свой пух на безжалостно жестком ветру,
Я выпущу когти за крошки холодного хлеба.
Я спрячу клыки, напросившись к чужому костру.
Мне так больно сквозь дым дышать,
Мне так страшно вставать на кон,
Я хочу убежать из дней бесконечных прочь.
И, когда нету сил кричать, вспоминаю свой странный сон
И фарфоровый диск, увенчавший весеннюю ночь.
Маша Badda Boo — Луна
Бывают дни, когда кажется, что всё прекрасно. Когда в безоблачном небе светит яркое солнце. Когда ветер приятно оглаживает кожу. Когда перед тобой распахнулись Врата Душ, являя ту, что станет твоей наставницей. Анью думала, что будет рада любой душе, что решится стать её даро. Пусть даже это будет душа простого садовника или повара — последнее особенно бы порадовало Таллеана. Даже в самых смелых мечтах она не могла вообразить, что перед ней предстанет душа великой воительницы прошлого, что плечом к плечу сражалась вместе с Азеной во времена Второго Вторжения. Бывают дни счастья…
Но бывают и совсем другие дни. Дни, когда чёрные тучи резко и словно из ниоткуда появляются на небе, закрывая свет солнца. Когда ветер становится злым и колючим, а мечты рушатся, как песчаный замок, смытый волной. Этот день был из таких.
Тьму она словно почувствовала кожей. Тело напряглось и застыло. Разум со всей ясностью и отчаянием понимал опасность, но не осознавал, что она должна делать. Вылетели из головы все заклинания, забылись все уроки Таллеана. Энвиса взмахнула рукой, и её отбросило в сторону. В сознание ворвалась боль ободранных о камни рук и ощущение магии, чуждой этому миру.
Анью села, опираясь спиной о колонну, с ужасом смотря на фигуру, облаченную в чёрное. Демоницу можно было бы назвать хрупкой. Она выглядела худощавой и бледной, в сравнении с парой огромных витых рогов, украшавших её голову. Длинные белоснежные волосы колыхались на ветру. Фетранийка уверенно смотрела на силлинов перед собой жуткими белёсыми глазами без зрачков. Чародейка с трудом сглотнула вязкую слюну — в когтях демоницы светлячком трепыхался огонёк души. Той души, что должна была стать её даро…
— Аврельсуд, — сказала, словно выплюнула, Иона.
— Всем защищать Ард Рену! — первым сориентировался Абель.
Стражи, что до этого момента несли почётную службу вокруг Алтаря, тут же хлынули внутрь, оттесняя Иону от демоницы. Анью видела, как тонкие пальцы Илании плетут какие-то чары, как хватаются за посохи и жезлы маги.
— А ты, как и прежде, прячешься за чужими спинами, Иона, — фетранийка повела худым плечом и за ней открылась воронка портала, откуда тут же принялись выходить демоны, сокращая численное преимущество. — Бледная, жалкая тень в теле сестры, — продолжала язвить Аврельсуд.
— Ты пришла за мной? — Иона не теряла выдержки, спокойно смотря в лицо врагу.
— За тобой?! — на мгновение показалось, что на лице демоницы проступила какая-то тень эмоций. — На что ты мне?! Давай сюда Азену.
— Бегите, друзья мои, — прошептала правительница. — Спасайтесь.
А затем на Алтарь обрушилась огромная мощь. Черты лица Ионы едва заметно заострились, золотистые волосы стали пепельными. Холодная синева затопила радужку. Даже одежда сменилась — высший уровень воплощения даро, доступный лишь Ард Рене. Гнев правительницы прошелся по всем морозным покалыванием кожи. Изящные вензеля светлой магии на руках сменил узор, похожий на рисунок инея на стёклах, что показывала ей Илания. Если Иона была подобна нежному цветку, то Азена воплощала собой разрушительную мощь стихий.
Анью, казалось, приросла к камням на которых сидела. Тело отказывалось хоть как-то двигаться. Разум отчаянно метался, запертый в плоти, словно пичуга в клетке. Она запоздало понимала, что происходит, то и дело возвращаясь взглядом к яркому свету души Энвисы, что трепыхалась в когтях демоницы