Из кампуса донесся резкий механический звон. Анью напряглась, выхватила саблю из ножен Эйша, а Ахон, совершенно не по-мужски, подпрыгнул на месте. Бэнбрюс спохватился и метнулся вниз. Через несколько секунд звон прекратился.
— Как вовремя обед, — ардетайнец показался из трюма, держа в металлической руке полотенце и вытирая им нормальную руку.
— Ты смог починить часовой механизм? — Анью скользнула по Бэнбрюсу заинтересованным взглядом.
— Даже не вздумай трогать мой будильник! — мужчина обличительно ткнул в неё железным пальцем. — Ты — уничтожитель техники!
— Предупреждать надо было, что он так орёт, — фыркнула чародейка.
— А второй раз?! За что Кратос послал тебя на мой путь?! — он воздел руки к небу, будто надеялся, что боги ответят.
— Было интересно, как оно устроено. Я ничего не делала, оно само развалилось. Ты плохо починил в первый раз, — она демонстративно перевела взгляд на Железную гавань, не желая больше продолжать разговор.
Бэнбрюс во время плавания рассказывал истории о том, почему бесплодная пустыня медленно, но верно заселялась людьми. Оказалось, что всё предельно просто — под слоем песка были огромные залежи полезных ископаемых. Металлы, да такого отменного качества, что их выкупали умарские торговцы. Особенно много было железа. Настолько много, что из него строили дома и даже возвели столицу — железный город Штерн.
Была ещё нефть. Что это такое Анью не знала, но Бэнбрюс говорил, что из неё делают топливо для механизмов. А ещё в глубине пустыни можно было наткнуться на развалины городов Древних. Особенно отчаянные искатели приключений, не боящиеся распрощаться с жизнью в одной из многочисленных ловушек, находили там могущественные артефакты, которые высоко ценились как торговцами из Берна, так и на чёрном рынке.
Если верить Бэнбрюсу, то заселять Ардетайн начали около ста пятидесяти лет назад. Сперва это были редкие авантюристы, искавшие артефакты в развалинах древних городов. Потом кто-то случайно обнаружил богатую железом жилу, затем ещё одну и ещё. А уж когда нашли золото, то в суровую пустыню начали стекаться люди со всех концов Акрасии.
Суровой пустыню называли не просто так. Летом в полдень жара была такой, что яйца можно было жарить прямо на песке. Зимой температура была комфортнее, но разгуливались ветра и можно было попасть в пылевую бурю. И круглый год незадачливых путников караулили под песком гребни смерти — хищные ящеры, предпочитающие нападать из засады. Поговаривали, что последнее, что видит человек перед смертью — ярко алый гребень, поднимающийся из песка.
В таких непростых условиях человеческая изобретательность перешла на совершенно иной уровень. Люди искали способ облегчить себе труд, изобретали новые способы очистки и транспортировки металлов, придумывали новое оружие, чтобы противостоять опасным хищникам и разбойникам. Тех, кто разбирался в разного рода механизмах, ценили и разве что не боготворили. С годами разрозненные колонии людей объединились в государство, назвавшееся Ардетайн. Руководить страной выбрали самых умных и изобретательных, тех, кто обещал рабочим облегчить тяжелый труд и гарантировал людям безопасность. Ум и способности в Ардетайне ценились превыше родословной.
Железная гавань встретила Аньюриэль резкими неприятными запахами, мелким песком, забивающимся в волосы и под одежду, и руганью рабочих, крепящих швартовочные.
— Шевелитесь, лодыри! — орал на них распорядитель порта. — Иначе всех вас заменю на машины!
Анью равнодушно осматривала пристань. Рабочие выглядели нищими и несчастными. В Лютерии и Аньшу работники порта пахли выпивкой, от этих людей даже на значительном расстоянии чувствовался кисловатый запах немытого тела и болезни.
— Это «дельты», — уловив её взгляд пояснил Бэнбрюс.
— Не понимаю, что это значит, — она покачала головой.
— Те, кто ничего не умеет, кроме простого труда. У них нет особых знаний или навыков, чтобы подняться выше по социальной лестнице. И сложную работу, вроде сборки механизмов, им доверить нельзя. Поэтому они в самом низу иерархии.
— Ты вроде говорил, что в Ардетайне нет аристократии.
— Нет, — Бэнбрюс кивнул. — Положение в обществе Ардетайна можно заслужить. Я родился и вырос на дне. Мои родители были «дельтами». Я поднялся благодаря своему уму и способностям.