При себе были ещё пять гранат, пара десятков патронов для любимого «Сокола», коробка патронов для револьверов да абордажный крюк, закреплённый на подкладке куртки. Арсенал не самый впечатляющий. Против отряда механических доспехов даже самоубийственный. Как назло рядом не было ни лавки оружейника, ни черного рынка, а эльфиечка уже покрыла половину пути между ними и бойцами Каина и остановилась, выжидая.
Нужно было решать: либо бросать нанимателя, либо подыхать рядом. Даррен всегда считал себя разумным и, если дело начинало попахивать палёным, собирал вещички и сваливал. Нанимателя можно найти и другого, а жизнь у него одна. В Ардетайне выживает умный или сильный, а лучше и то и другое сразу. Он развернулся и шагнул в сторону пустыни.
Хочет сдохнуть — её право. Я нянькой не нанимался. Мне и задатка хватит…
Шаг. Ещё один. В груди отвратительно тянуло. Ноги будто приросли к проклятому песку. Даррен, прищурившись, посмотрел на пронзительно голубое небо. Сейчас уже поздно было искать тот бесценный момент, когда его жизнь резко покатилась гребню смерти под хвост. Хотелось верить, что эта глупость последняя в его жизни, в самом благоприятном смысле этих слов. Убедившись, что оружие заряжено, Даррен развернулся, нахмурился и пошел к эльфиечке.
Та равнодушно-напряженно смотрела на врагов. Ветер трепал алые пряди волос, а взгляд её был холодным, как льды Шувьерда. «Молохи» были в сотне метров от них. Аньюриэль воткнула основание посоха в песок. Металлические доспехи увязали в песке, но не более того. Он нервно сглотнул. Надежды на то, что чародейка просто прикопает отряд, испарялись как влага под лучами полуденного солнца.
— Уходи.
— Чего?! — Даррен растерянно посмотрел на девушку.
— Держи, — она вложила в его ладонь акрасиум. — И проваливай. Ты отработал.
— Не понял…
Он растерянно посмотрел на камень в ладони. То, с какой скоростью и какими неведомыми путями движутся мысли в голове этой девчонки, его порядком напрягало. Женская логика всегда предпочитала передвигаться какими-то окольными путями, ему неведомыми.
— Каин подготовился — на них рассеивающие магию руны. Уходи, пока цел.
— Ещё чего! Ты же меня…
Наняла. Наняла и расплатилась. Тот условный поводок, что их связывал, оборвался в тот момент, как девушка отдала ему второй акрасиум. Они теперь никто друг другу. Он теперь не обязан стоять рядом, не обязан таскаться за ней по пустыне, не обязан лезть в передряги. Не обязан… Он теперь свободен. Он теперь бессовестно богат. Два акрасиума! Да это многократно больше, чем он заработал за последние пять лет. Да он может вообще больше не работать. Может хоть сейчас развернуться и пойти в какой-нибудь кабак, чтобы отпраздновать. В Штерн пока лучше не соваться — там мятежи, гражданская война как-никак. Лучше отсидеться в тихом местечке, пока всё не уляжется…
Он просто не мог сдвинуться с места. Даррен понимал, нутром чувствовал, что она не отступит. Это читалось во взгляде эльфийки — «Молохи» войдут в Татрик только переступив через её труп. А так и будет, если магия на них не действует. Даррен шагнул к чародейке, протянул руку, собираясь увести её за собой. Её глаза вспыхнули от магии, легкий жест рукой. Она отмахнулась от него, как от мошки.
Его откинуло в сторону. Даррен даже вскрикнуть не успел. Несколько раз небо и песок поменялись местами, а потом магия мягко отпустила его. Даррен подскочил на ноги. Первая линия «Молохов» уже остановилась перед чародейкой. С полминуты ничего не происходило. Она что-то сказала, но ветер унёс слова в сторону. Даррен успел снять винтовку с плеча и лёг на песок. В паре метров от него искрил гранями выпавший из руки акрасиум. Рядом легла коробка с патронами.
Демоны побери этот договор!
Глава 14. Кровь на песке (часть 2)
Даррен не мог вспомнить случая, когда вёл себя так глупо. Ну кому ещё придёт в голову бессмысленно сдохнуть в пустыне, ввязавшись в заведомо проигрышный бой? Да у него нет столько патронов для винтовки, сколько там «Молохов», а револьверы мелкокалиберные и не пробьют стекло. Да и не факт, что «Сокол» пробьёт…
Ну не идиот ли?!
Переговоры оказались неудачными — «Молох» замахнулся рукой, вооруженной огромным штык-ножом. Чародейка исчезла яркой вспышкой и тут же появилась на кабине, пробивая её посохом. На секунду время словно замерло. На потрескавшемся стекле расцветали брызги крови.