– Но всё-таки вы нашли Аскелион и… – она запнулась под возмущёнными взглядами присутствующих.
– Темницу рано или поздно открыли бы, – твёрдо сказала Ханна. – Уж не знаю, что вы тут сотворили, но вы чуть не лишили нас единственного спасения, – она указала кончиком ножа на Трэдис. Всадница ощутила крайнюю степень неловкости и решила перевести разговор в другое русло.
– Прошлое остаётся в прошлом, – быстро произнесла она. – Я лишь хотела задать вам вопрос, Сайла. Вы ведь многое должны знать о магии времени…
– Никто не может знать много об этой материи, – улыбнулась женщина, явно почувствовав себя свободнее в роли советника. – Мы можем лишь строить предположения и выдвигать догадки…
– Да, но думаю, тут вам не составит труда ответить. Знаете про Чёрную башню?
– А как же не знать! Но она…
– Да, разрушена. Мой вопрос касается самих часов. Когда я была там, то видела четыре песочные ленты: прошлое, настоящее, будущее, но что показывала четвёртая? Я не успела узнать.
– О, мне совершенно понятно ваше любопытство! Однако удивительно, что пески времени позволили вам заглянуть сразу в три ленты. Говорят, они завораживают и затягивают внутрь, едва стоит засмотреться хотя бы на одну из них. А вот четвёртая объединяет все три времени и, тем самым, становится самой опасной. Она наделена особой силой. В то время как предыдущие хранят все воспоминания, отражают события как в зеркале или предсказывают будущее, эта позволяет изменить ход истории, даёт шанс исправить или предотвратить что-либо. Но время не любит чужих вмешательств, оно не терпит такого нахальства, а потому четвёртая лента берёт огромную цену за шанс изменить судьбу. И цена эта страшна и жестока, и те немногие, кто решился на искушение, не закончили свои дни счастливо. Это создание древних алхимиков пошло против законов богов, лучше уж отыскать дар богини судьбы и положиться на его силы.
Все молчали, погрузившись в раздумья. Трэдис прислушалась к себе: кажется, теперь даже маленький нерешённый вопрос будет вызывать в ней жажду любопытства, ведь время тайн и секретов отняло у неё много сил, и теперь девушка наслаждалась ответами.
Они снова отправились в путь и быстро достигли моря. Оно приветливо шумело и плескалось, баюкая на своих волнах несколько кораблей, которые принесли на эти земли спасительное войско. Крылатый лев на стягах вызвал щемящее чувство у Трэдис: тоска по дому становилась здесь в сто крат сильней.
– Оу! – воскликнула Ханна перед тем, как подняться на борт. – А у вас знают толк в кораблестроении!
Дарен довольно улыбнулся. То, что его возлюбленной нравятся суда, которые были его пристрастием, приводило юношу в безудержный восторг. Трэдис наблюдала, как он водил девушку из одной стороны в другую, не зная, что же показать в первую очередь.
– Вообще-то Ханна разбирается в устройстве кораблей, – раздался рядом голос Уилла. – Мы жили у моря, отец работал на судне, и мы с детства уже знали, что такое рея и как выглядит бушприт.
Трэй удивлённо посмотрела на него, но ничего не сказала.
– Ей бы стоило признаться ему, – добавил юноша, нахмурившись.
– Дарен и слова ей сказать не даёт, – вступилась за девушку всадница. – Не волнуйся, Уилл, они смогут разобраться сами.
– Эй, Трэдис! – поднялся на борт Крис. – Снова будешь развлекать нас булькающими песенками? Я бы посоветовал тебе запастись ведром, а лучше целой бочкой.
– Очень смешно, – буркнула девушка в ответ, недовольная, что ей напомнили о её болезни.
– Да ладно тебе! Я же просто ностальгирую по нашим приключениям…
– Надеюсь, мы не попадём в грозу, – присоединилась к разговору Шерил. – Не хочу снова встретиться с той тварью…
– Даже если и попадём, – раздался за спиной Трэдис голос Уоллеса, – то на этот раз сами его прикончим. Мы всё подготовили на этот случай.
Его голос звучал уверенно и спокойно, и всадница ощутила, что не поверить ему было просто невозможно.
Корабль заскользил по водной глади, оставляя Старые земли позади. Всадница не могла оторвать взгляд от всё отдаляющегося берега, ведь теперь часть её сердца принадлежала этим землям, и она боялась больше не увидеть их. Но вдруг громко заиграла какая-то музыка, и всадница присоединилась к всеобщему веселью.
Удары о пристань словно биение сердца Новых земель возвестили о том, что они живые и настоящие. Трэдис не понимала, почему необходимость ступить на них вызывали такой сильный страх. Ей вдруг захотелось спрятаться в каюте и снова отправить корабль в плавание, пусть и не самое приятное для её организма, но только чтобы вернуться обратно. Девушке казалось, что Новые земли сами не хотели её возвращения, и это пугало всадницу. Но Джон, заметив её колебания, потянул вадницу за собой, не дав времени на раздумья и переживания. Они спустились по трапу, и стоило Трэдис сделать пару шагов по земле, как её страх вмиг улетучился, ноги почувствовали родную твердь, а сердце забилось в такт глубоких недр. Это место всё ещё оставалось домом и приняло девушку с радостью и уважением. Всаднице вдруг стали ясны её сомнения: в глубине души её мучила мысль, что она предала Новые земли, полюбив чужие берега, проникнувшись чужими устоями и решив провести свою жизнь там. Но сейчас Трэдис осознала, что куда бы судьба не забросила её, где бы она не решила остаться, этот дом всегда останется частью её самой, ведь всадница с рождения принадлежала сразу двум сторонам света: родине её отца и родине матери. Её глаза с удовольствием рассматривали луга и деревушки, с жадностью впитывали картины столичного города и с волнением взирали на дворец, очертания которого уже стали размываться в её памяти. Разумеется, их уже ждали. Гонец, которого Дарен отправил с посланием, едва они сошли с корабля, уже передал весть об их возвращении. Так странно было подниматься по ступеням дворца, проходить по знакомым коридорам, странно было видеть покой и размеренный образ жизни всех его обитателей. Война не коснулась Новых земель, не успела достичь их берегов, и разница между той жизнью и этой была заметна сразу.