- Я ошибся, - ответил Грифит. – Думаю, мне лучше уйти.
Эмме не хотелось отпускать того, кто разрушил ее жизнь, не имея на то никакого права. Но убийство – не выход. Жизнь Эммы уже не склеишь, а месть ничего не исправит.
- Думаю, что тебе лучше не возвращаться.
Грифит кивнул и отправился обратно. И пока он не свернул за угол следующего дома, он чувствовал, что ему тычет в спину прицел винтовки.
В доме мисс Блю было светло и уютно. Большая терраса, у окна которой стоял стол заваленный тетрадками. Наверняка здесь мисс Блю проверяет сочинения одноклассников Криспин. Справа стояла тумбочка, на которой в свою очередь стоял телевизор. Он был накрыт сверху тряпичной салфеткой, но Криспин разглядела полосы пыли. Слева, недалеко от входа висела картина художницы Ники Боэм «Маяк». Когда-то давно мисс Блю рассказывала в классе, что очень любит творчество этой художницы. Дверь в сам дом оказалась закрыта, но через окна было видно, что живет мисс Блю не богато, но вполне комфортно. Рядом с дверью в дом, на невысокий лежанке стал серый пушистый кот.
- Это Гарольд, - махнула рукой мисс Блю на кота. – Его принес Брюс.
Кот даже ухом не повел, когда они появились на террасе, продолжая спать.
- Ты хотела поговорить? Давай присядем на диван.
Диван стоял в углу, перед телевизором. Небольшой, но удобный, он был идеально вписан в интерьер вытянутого помещения террасы. Мисс Блю словно чувствовала, что разговор будет долгим и напряженным, поэтому на небольшом журнальном столике, возле кота стояли чайные чашки и чайник.
Усевшись на диван, Криспин сразу же протянула мисс Блю конверт. Он запечатан не был и Мэгги ловко извлекла содержимое. Криспин кивнула на то, что перед разговором, она хочет чтобы мисс Блю прочла три страницы написанного на тетрадных листках.
Криспин написала письмо перестраховываясь. Очевидно, что после неимоверно долгого периода молчание связки отказывались работать так, как хотелось бы. Поэтому нужно было как-то рассказать мисс Блю об этом, чтобы она не испугалась, если что-то пойдет не так. Да и напрягать связки больше, чем надо, тоже не стоит.
Пока Мэгги внимательно читала письмо, Криспин поднялась и подошла к окну. За ним солнце отплясывало славный танец на ведрах и садовой утвари. Изумрудный газон переливался словно россыпь нефритовых камней и лазурных глянцев. Чуть поодаль стоял мужчина с лопатой на плече. Он явно устал на солнце, и сейчас просто стоял расслабившись. Но что-то в его такой позе насторожило Криспин. Она неожиданно вспомнила свой рисунок о странных мужчинах на фоне изумрудного газона. Один из них напоминал мужчину с лопатой.
Криспин тряхнула головой, но перед взором все еще стоял рисунок. Все это должно куда-то вести. Обязательно.
Она вздрогнула, когда на ее плечи сзади осторожно легли руки мисс Блю и легкий голос, произнес:
- Я понимаю, что значит молчать столько лет. Я сама не говорила почти два года, мне просто нечего было сказать людям, которые не хотели слушать и знать.
Голос мисс Блю успокаивал, и гнал тот рисунок из памяти, напоминая Криспин зачем она сюда пришла. И что надо сделать, перед тем, как возврата не будет.
Она повернулась к мисс Блю, и оказалась в интимной близости к женщине, которая ласково смотрела ей в глаза, ожидая словно чуда.
- Я знаю очень много о том дне, когда все изменилось, - тихо, почти шепотом сказала Криспин, смотря как расширяются зрачки серых глаз мисс Блю.
После слов сказанных Криспин, между ними грозовой тучей повисла томная тишина, прерываемая только дыханием обеих.
Осознавая слова сказанные Криспин, мисс Блю подумала о том, что ее неимоверно тянет к этой девушке. Тянет не по-дружески, не как учителя к ученице, не как психолога к пациенту, а так… по запретному. Так, как тянуло ее к Эмме Кертис и так, как уже давно ни к кому не было такой тяги. Одергивая себя, пытаясь привести мысли в порядок, Мэгги коснулась ладонями плеч Криспин и та вздрогнув, снова увидела калейдоскоп.
========== Глава 7. Истинные виновники. ==========
Повторенная ошибка становится виной.
© Публилий Сир
Как оказывается много за пять лет пропустили обе. Неимоверно много событий, о которых нигде не прочтешь. Просто потому что их тщательно скрывали все это время, но которые каким-то образом копились в кластерах памяти, словно собираемые невидимым сборщиком, который запер все это до какого-то определенного времени, когда все должно быть обнародовано.
Так Криспин узнала тайну, которую скрывали двое. Она четко увидела на постели тетю Эмму и мисс Блю, так тела жгла страсть, а потом наступила расплата за это. И потом, что было потом тоже. Как эта связь вскрытая ревностным человеком, разрушила жизни обеих женщин, навсегда.
Когда Криспин взглянула в глаза Мэгги, по ее щекам текли слезы. Увидела ли мисс Блю тот же самый калейдоскоп, что и Крис, даже не важно. Но факт того, что мисс Блю стала невольной виновницей гибели ее сестры, тут же повлияло на обеих.
И вот тогда, Криспин начала говорить. Она говорила и говорила, даже не замечая, как плачет около нее Мэгги. Она договорилась до того, как ее связки просто не выдержали. И когда она замолчала, Мэгги Блю знала все то, что знает Криспин Кертис. Все, до единой увиденной картинки, описанного воспоминания. Всё.
Какое-то время они обе молчали. Мэгги нечего было сказать, а Криспин было больно. Казалось, что время опять застыло и висит над ними словно туман над лесом. Мисс Блю пыталась переварить все сказанное девушкой и осознать часть своей вины снова. Она была виновна, несомненно. Но кто-то явно спланировал все до того, как она пригласила Эмму на свидание. Не могло ли случиться так, что не пригласи она ее, смерти могло быть две?!
Она хотела озвучить данные опасения Криспин, но в это время на террасу вошел Брюс. Он остановился в дверях, устало взирая на двух женщин.
- Что тут происходит? – наконец спросил он, оставляя лопату за дверью.
Мэгги быстро утерла слезы и заулыбалась, будто и не было ничего. Будто бы она не плакала навзрыд, когда Криспин рассказывала о том, что она видела и знает.
- Привет, милый. Это моя ученица, Криспин Кертис. Мы немного занимались поэтикой. Увлеклись.
Как искусно умела лгать мужчинам мисс Блю, оказывается. Может ей пришлось этому научиться ради собственного благополучия и выживания.
Брюс выглядел немного растерянным и усталым. Высокий, какой-то нескладный еще молодой парень, но в волосах уже проглядывала лысина, лишь по бокам густо росла темная шевелюра. Криспин он напоминал какого-то актера, но покуда телевизор она смотрела редко, она не могла вспомнить имени актера. Но у того тоже были широкие скулы лица и заостренный подбородок. Единственное, что выбивалось из всего этого – нелепые рыжие усы, небрежно постриженные. Карие глаза почему-то с опаской смотрели на Криспин, а короткий нос раздувал ноздри, будто готовился ринуться в бой.
Криспин смотрела на мужчину и осознавала, что она его где-то видела, но мозг по-прежнему не выдавал всех тайн, будто бы предупреждая, что некоторые из них могут быть опасны для здоровья.
- Ладно, - сказал он, негромко. – Я поднимусь наверх, отдохну. Почти доделал сад.
Мисс Блю кивнула, даже не посмотрев на него, и он быстро удалился в дом. У Криспин сложилось впечатление, что они оба живут друг с другом по принуждению общественности или еще кого. Возможно тот факт, что мисс Блю нравятся люди своего пола сыграло немалую роль в том, что сейчас она живет с человеком, к которому явно не испытывает ничего.