Т у р б и н. Что вы хотите?
Л а в р о в а (волнуясь). Там… Где я была в деревне… Собрались, конечно, женщины. Я рассказала им о Чайковском. Потом пела. Больше для себя. Чтобы забыться… Вначале все было как в тумане. Потом стала различать их лица. Усталые, измученные. Удивилась, как они слушают. А ведь среди них тоже матери в трауре. Вдовы… И все же слушают. Значит, отвлеклись от своих дум. Значит, я доставила им хоть маленькую радость. И я подумала… Может, стоит прийти в цех, во время обеда. Там много киевлян… Я бы рассказала, как Петр Ильич любил Украину. Он часто приезжал в Каменку к своей любимой сестре Александре. Там он написал Вторую симфонию. В ней звучат мелодии народных песен… Я расскажу, как в Одессе при появлении Петра Ильича на репетиции восторженные музыканты подняли его на руки и долго качали под крики «ура!». А в Киеве Петр Ильич встретился с Лысенко и слушал его оперу «Тарас Бульба». Скажите, Кирилл Степанович, разве это не прекрасно: Украина дарила вдохновение великому композитору в самые тяжелые для него годы. А сейчас его родная земля приютила нас, киевлян… Я не умею стрелять. Не могу работать в цехе. Даже не умею вязать носки для солдат, как это делают другие. Так, быть может, мой рассказ о лебедином озере… Что вы так смотрите на меня?
Т у р б и н (как бы про себя). Женщины наши… Как оценить ваше благородство и мужество? (Взял руку Веры Львовны, целует.)
Л а в р о в а. Кирилл Степанович… Что вы! Последний раз мне целовали руки на юбилее. Мои коллеги поздравляли меня с круглой датой. Они настоящие джентльмены. Ни разу не упомянули о моем возрасте. (Волнуясь.) Пойду. Как бы наша тушенка не подгорела. (Идет.)
Т у р б и н. Вера Львовна…
Л а в р о в а (остановилась). Что, голубчик?
Т у р б и н. Вы больше никому из ваших не рассказали о сыне?
Л а в р о в а. Только Сергею. Вчера встретила его. Шел на работу. Увидел, что на мне лица нет… Но он дал слово молчать. А что? Неужели?..
Т у р б и н. Нет, Сергей сдержал слово.
Л а в р о в а. Настоящий мужчина… Один мужчина… остался в нашей семье… (Быстро ушла на кухню.)
Из-за ширмы выходит Н и н а.
Т у р б и н (растерянно). Нина…
Нина протягивает ему листок.
(Прочел. Долго смотрит на Нину.) Мы хоронили солдат молча. Помолчим, Нина. В память о храбром солдате Борисе Лаврове… О вашем муже и ее сыне.
Помолчали. Турбин достал пачку папирос. Протянул Нине. Она взяла папиросу. Закурила.
Н и н а (кашляет). Никогда не курила.
Т у р б и н. Вы… надолго приехали?
Н и н а. На один день.
Т у р б и н. Но вам нельзя уезжать.
Н и н а. Да… Теперь нельзя… Привезу Лену.
Т у р б и н. И обязательно возвращайтесь на завод. Хотите работать в ОТК? Там, где раньше Леся работала.
Н и н а. Нет.
Т у р б и н. А ученицей к Сергею?
Н и н а. Тоже нет.
Т у р б и н. Куда же?
Н и н а. Если можно… Туда, где Леся работает сейчас.
Т у р б и н. Пушки красить?
Н и н а. Да.
Т у р б и н. Пожалуй, вы правы… Сделаю… Значит, только Леся не знает.
Н и н а. Пусть не знает. (После паузы.) Все думала: она ребенок еще. Нет. Взрослый человек.
Т у р б и н. Ее признание? Не принимайте всерьез.
Н и н а. Она любит вас.
Т у р б и н. Молодости свойственно заблуждаться. Леся видит во мне героя.
Н и н а. Она любит вас.
Т у р б и н. Леся не должна меня любить.
Н и н а. Разве сердцу прикажешь?
Т у р б и н. Поговорите с ней. Убедите, что я — не ее герой.
Н и н а. Зачем? Я вошла — она танцевала. Теперь понимаю почему. Пусть она живет в этом блаженном состоянии. Пройдет время, неразделенная любовь угаснет.
Т у р б и н. Нина, вы обязаны с ней поговорить!
Н и н а. Но почему?
Т у р б и н (очень волнуясь). Пичужка… Ласковая, внимательная. Смешная — в этом ее особая прелесть. Я радовался: в моем доме появилась младшая сестренка… А потом… Стала сниться мне. Считал себя сильным человеком. Но побороть это чувство не могу. Ложусь — покойной ночи ей желаю. Встаю — доброго утра… Сейчас при встречах с ней еще отделываюсь шуткой. Но пройдет время… Если вы еще будете жить здесь… И если она не разлюбит меня… Это будет ужасно!
Н и н а. Почему? Вас пугает разница в возрасте?
Т у р б и н. Нет.
Н и н а. Что же?
Т у р б и н (прикоснулся к голове). Здесь осколок сидит. Операция после войны. Пока — полный покой… Покой… Война только начинается. И пусть мне хоть сто лет посулят, с завода не уйду…