И вдруг я остановился как вкопанный, увидев чуть впереди меня почти у самых ворот замковой стены Ленку, рядом с которой сидела Марина. Маринка! Живая, и в полном сознании. Марина улыбалась мне и махала рукой. Я не удержался и сделал несколько шагов к моим самым дорогим, самым любимым женщинам.
Сейчас, сейчас я буду с вами мои дорогие, и путь мой закончится. Торопясь к ним, носок моего сапога зацепил по дороге камушек и отправил его в полёт по ходу моего движения.
Зацепившись взглядом за него, я видел как камушек, подпрыгнув несколько раз по полу, вдруг канул из вида, почти рядом с тем местом, где стояли мои девчонки.
Иллюзия. Прямо перед Мариной и Леной простиралась бездонная пропасть, скрытая от посторонних глаз туманом. Движение камушка нарушило его завесу, и я явственно увидел, куда я мог бы угодить.
В последний раз, взглянув на моих женщин, я развернулся и направился к чернеющим воротам.
Я не видел, как Лена и Марина изменились, превратившись в суккуб, и исчезли за стенами замка, поднявшись в воздух на больших перепончатых крыльях.
Ворота замка были заперты. Я отошел на несколько шагов и осмотрелся. Тысячелетняя кладка каменных стен, ворота из чёрного дерева, обитые зачарованным железом, испещрённые порослью мха, каменные горгульи над воротами.
Кому мог принадлежать замок? Замок, которого как ужас боялись свирепые тролли.
На правой створке ворот виднелось дверной молоток в виде массивного железного кольца, которое держала во рту голова прекрасной молодой женщины.
Я взялся за молоток и ударил им о ворота несколько раз. От ударов в воздухе образовалась воздушная звуковая волна, которая на несколько секунд разогнала мглу вокруг зачарованного замка.
С высоких стен посыпалась каменная крошка и стены стали обретать первозданный вид. С ворот начали сползать покрывающие их пласты мха. Металл из чёрного стал зеркальным, а голова нимфы превратилась в голову медузы Горгоны.
Ворота скрипнули, и стали медленно отворяться.
Я сделал несколько шагов и вошёл во двор замка. А замок уже принимал первоначальный вид.
Стены замка изнутри были увиты тёмно-зелёным, почти чёрным плющом. Прямо во дворе находилось небольшое озеро, по чёрной лаковой глади которого скользило несколько чёрных лебедей.
Ну, ничего себе декор! Насколько же могуществен и богат был владелец замка, что мог позволить себе в подземелье иметь стаю лебедей?
Я подошел к озеру и сунул руку в карман. Утром я помнится, положил туда кусок лепешки.
Раскрошив её в ладони, я бросил крошки в воду. Лебеди степенно подплыли ко мне и подобрали с водной глади угощение. Бросив им остатки лепёшки, я пошёл дальше.
За озером начинался небольшой парк, только вот и кусты и деревья в нём были чёрного цвета. Деревья в нём принимали причудливые формы по воле неведомого садовника. Каменная дорожка, проходящая через парк, привела меня к фонтану.
Фонтан был большой, весь из тёмной бронзы. Неведомый архитектор изобразил его в виде переплетённых между собой фигур гротескных мифических чудовищ и людей. Фонтан уже давно иссяк, и его потресканное от времени дно было засыпано жухлой чёрной листвой.
За фонтаном дорожка привела меня к парадному входу в замок.
Дверь парадного входа была полуоткрыта и медленно покачивалась в такт дуновениям невидимого ветра. Сам замок был высокий, исполненный в готическом стиле. Множество узких башен уносились ввысь и придавали ему мрачный, но в тоже время торжественный вид.
Придержав рукой дверь, я вошёл в прихожую замка. Прихожая была не очень большая, но довольно уютная. На другой стороне зала, прямо перед собой я увидел камин, в котором огонь давно не разводился. Пол зала был выложен чёрно-белыми мраморными плитами. Если на чёрных плитах следы прошедшего времени не были явно видны, то на белые выглядели серыми из-за слоя лежащей на них вековой пыли. Оставляя за собой в пыли следы, я прошёл в центр прихожей и огляделся. Стены зала были отделаны шпалерами из тёмного морёного дуба. На стенах висели старинные картины и гобелены в мрачных тонах. На одной из них была изображена "Дикая охота" Петера Арбо написанная им в 1872 году. Особенно меня поразила фигура одного из охотников с наброшенной на голову звериной шкурой, подтягивающего к себе за волосы свою жертву — обнаженную девушку. На другой картине я узнал "Демона поверженного" Михаила Врубеля. Над камином висел "Плачущий мальчик" Бруно Амадио от пронизывающего взгляда, которого, мне стало неуютно. Слёзы за страх. Я поспешно отвёл взгляд от полотна. Кто-то из художников по компьютерной графики был явным приверженцем мистической живописи.