Радко выдыхает с облегчением.
Ей свободу даю,
Жизнь твою забираю…
Понимаешь меня?
Радко.
Я тебя понимаю.
Сильвия (успокаивая больше себя).
Всё просто будет:
Года твои – мне,
Благо твоё – воде,
И бог тебя уж сам рассудит!
Вот цена моя.
Взгляни на меня,
Скажи, не тая…
Радко (решительно).
На всё согласен я!
Сильвия поднимается – она очень торжественна и спокойна. Она извлекает из-за пояса тонкий серебряный нож, делает им на своей руке надрез, и ловко подставляет под тёмную каплю крови высокий хрустальный бокал.
Затем Сильвия берёт ладонь Радко и делает надрез на ней, также подставляя под его кровь тот же бокал. Сильвия разбавляет свою и Радко кровь прозрачной водою из котелка, и шепчет неразборчивые слова – вода мгновенно становится чёрной и густеет.
Сильвия прикладывает палец к губам и делает знак Радко следовать за собою из дома. В рассветных лучах они молча следуют к замёрзшей ещё реке, где только-только истончается местами лёд. Сильвия делает быстрый взмах ладонью, словно рассекает что-то невидимое и перед ними на участке реки мгновенно трескается лёд и растворяется, обнажая сонную ледяную воду.
Сильвия выливает содержимое бокала в реку…
Сцена 2.7
Дом Радко. Рассвет. Из дома, оглядываясь, выбегает с непокрытой головой и толком не одетая, непричёсанная Елена. Она вся заплакана и быстро бежит к реке, имея лишь одно желание – утопиться. Пробежать много Елене не удаётся – на её пути появляется прятавшаяся рядом и ожидающая чего-то подобного Богна. Богна преграждает путь Елене.
Елена бросается влево – Богна опережает её, Елена вправо – Богна не даёт ей хода. Елена пытается извернуться, но Богна значительно сильнее и просто сгребает Елену в охапку. Елена плачет, бьёт Богну по спине, царапается и тщетно пытается освободиться.
Елена.
Пусти меня,
Гадкая жаба!
Что делаешь ты?
А ну! Как огрею тебя,
Ты – мерзкая баба,
Дитя бедноты!
А ну, руки прочь,
Не касайся меня,
Не смей!
Богна не реагирует на оскорбления. В борьбе Богна сваливает Елену на землю, но продолжает её держать.
Богна.
Тише, покорная дочь,
Услышат тебя!
Ты разбудишь людей,
Пусть спят!
Елена.
Пусти меня!
Уберись!
Богна.
Вот же…кошкин взгляд!
Не уймёшь тебя,
Елена, это жизнь!
Елена.
Да я тебя сейчас…
Богна (легко удерживая Елену, встряхивая её).
А ну…молчи!
И дёргаться не смей.
Ранний ныне час...
Знаю тени всех причин,
Что вели тебя от дома поскорей,
Молчи, Елена, я молю!
Жизнь не кончена, внемли!
И в завтра шаг ещё не назначен.
Ты боишься – я всё стерплю.
Но не оскверняй своей земли!
Всё может быть ещё иначе -
Богов неверен шаг.
Елена.
Пусти меня…
Богна.
И в завтра взгляда нет,
Сброситься может каждый дурак,
А ты жить попробуй,
Когда гаснет свет!
Это слабость…только она.
Елена затихает, поняв, что ей не вырваться. Она плачет, прижимается к Богне, как к спасению, к утешению.
Елена-Елена, как ты юна!
Сцена 2.8
Елена затихает. Богна держит её в своей железной хватке заботы.
Елена.
Почему ты против меня?
Зачем зла желаешь?
Богна.
Елена, ты ещё дитя
И не понимаешь…
Жизнь людская – юдоль,
Где скорбь и печаль ожидают.
Тут живёт затаённая боль,
Здесь мечты угасают.
Елена, ты ещё юна,
Ты ещё тоски не знала…
Думаешь, что кончены твои года,
Коль скорбь своё взяла начало?
Жизнь – борьба, но есть победа,
Не всё беда, что слёзы выбивает.
Ты поплачь, но песня ещё не спета,
А слеза всякий путь облегчает…
Елене становится легче.
Ты поплачь, Елена, не таи!
Со слезою всё легче будет,
Если грядут чёрные дни,
Господь о том видит и судит.
Знай – мы все божьи дети,
И ты, Елена, и я.
Но есть улыбки на свете,
Какое же ты дитя!
Богна тихо улыбается и несмело отпускает Елену. Она не делает попытки броситься на Богну или прочь. Вместо этого Елена осторожно поднимается с земли и протягивает руку Богне. Богна встала бы, конечно, и сама, но Елена демонстрирует свою благодарность.
Ты поплачь, Елена, не таи,
Слёзы высохнут, вновь будет свет.
Под защитой неба дни твои,
Всюду господа след.