— Потому что ты живешь в воде. Кто же ты тогда, если не русалочка?
— Я не живу в воде! Что ты несешь?!
— И волосы твои чудесные играют в волнах…
Аллу вдруг захлестнула волна отвращения, смешанного с ужасом. Боль снова горячо полоснула низ живота.
— Знаешь что? Ты сумасшедший! Пусти меня. Я не хочу. Я тебя на чай пригласила!
Он склонился к ее груди, принялся целовать и облизывать ее кожу.
Она попыталась отпихнуть его — не тут-то было. Виктор снова поймал ее ладони, крепко сжав их в одной своей руке, а другой, извернувшись, достал из заднего кармана черных джинсов розовые наручники с перышками, которые в одно мгновение оказались на ее запястьях.
— Тихо, тихо, не шуми…
Он содрал с нее последнюю одежду, трусики и лифчик, взвизгнула молния на его джинсах.
— Тихо, тихо, вот так… не сопротивляйся, хуже будет… Мы должны насладиться, русалочка… Мы насладимся… О, о-о-о, вот!.. Вот так… Умница…
Он двигался между ее бедер, тяжело дыша. Алла благоразумно решила не сопротивляться. Парень псих, а то и вообще маньяк… Может убить, если ему перечить!
Она закрыла глаза и постаралась расслабиться. Боль в низу живота нарастала, и Алла пару раз вскрикнула, — но, кажется, это прошло за ее половой энтузиазм.
Он постанывал все громче, а Алла молила бога, чтобы все поскорее закончилось и он убрался из ее квартиры. А раньше, чем он уберется, она закроется в ванной. Сумочку схватит по дороге, в ней телефон. Если этот псих вздумает ломиться к ней, она вызовет полицию!
…Она не сразу поняла, отчего ей стало так трудно дышать. Когда же догадка пронзила ее сознание, то уже ни звука не могло вырваться из ее гортани.
Последнее, что уловил ее погибающий слух, — это торжествующий вскрик оргазма убийцы, донесшийся с планеты, которую покидала ее душа.
Глава 2
Сергей Громов хмурился, читая рапорт. Костик — хоть уже майор, а все Костик, потому как давний друг и товарищ (хоть зануда изрядный, да кто ж не без греха), сидел напротив.
— Маньяк, говоришь, — отложил рапорт Громов.
— Ну, парни из Южного РУВД так подумали, потому нам информацию передали. Жертва изнасилована, задушена. Да еще эти треугольники на коже…
— Ты проверял, есть ли похожие дела по другим районам?
— Гоше поручил. Пока результатов нет, видимо, а то б уже доложил.
— Что означают треугольники на теле? В Южном догадки какие-нибудь есть?
— Кабы были, они бы с нами поделились. Небось рады нам спихнуть дело с перспективой на висяк.
— Кактус тебе на язык.
— Хе.
— Забирай у них дело и тело.
— Уже едут, ваше благородие.
Серега (хоть уже и полковник, но для своих все Серега) зыркнул на товарища: тот улыбался. Надо же, Костик шутит! Не часто с ним это случается.
— В лото выиграл? — хмыкнуло «благородие».
— Серег, я, кажется, жениться собираюсь…
— Опа! Это надо обмыть. Расскажешь, кто эта отважная женщина, готовая тебя терпеть всю оставшуюся жизнь!
— Во блин, все настроение испортил.
— Да ладно, Костик, я ж прикалываюсь…
Через некоторое время явился Гоша, самый молодой опер отдела, да не с пустыми руками: выявил в базе нераскрытых преступлений два похожих ОПД (оперативно-поисковых дела).
— Тоже изнасилование с удушением. И женщины одного типа, голубоглазые шатенки, — подал он полковнику распечатки. — Одна в Восточном округе проживала, другая в Центральном.
— Почему нам дела не передали сразу?
— А вы их спросите.
Как ни любил Сергей Громов свою работу, как ни хотел бы вставать грудью на защиту чести полиции, — он знал, увы, что много тупых и бестолковых в нее набилось. Спрашивать у них бессмысленно.
— А треугольники на коже есть?
— Тут вот… — Гоша повернул распечатки к себе, — написано: «удушение с последующей порчей тела». Кто-то шибко грамотный расстарался, — хихикнул он. — Ну, я подумал, что похоже на наш случай. Ведь вырезанные треугольники — это тоже порча тела, верно? А в другом сказано, — Гоша ткнул пальцем в одну из строчек, — «посмертный узор из геометрических фигур».
— Прям поэт, — хмуро отозвался Громов.
Поручив затребовать оба дела, найденные Гошей, он уселся за стол в своем кабинете и углубился в чтение папки, которую принес ему Костик.
Жертву, Аллу Усенкову, нашли вчера утром родители, вернувшись с дачи. Девушка лежала в ванне, наполненной доверху, волосы колыхались в зеленоватой душистой (из-за специальных солей) воде. На ее коже были вырезаны небольшие треугольники: один под левой грудью, второй в низу живота, над лобком, третий на пояснице. Зачем-почему, оставалось только гадать.