В 1230 году сторонники короля отправились в Портсмут и встретили Пасху в Рединге10, откуда Генрих III писал 14 апреля епископу Карлайлскому, прося отправить к нему как можно скорее его королевскую мантию, корону, скипетр, жезл, сандалии и перчатки11. Пемброк, зарекомендовавший себя как опытный воин, сопровождал Элеанору. Когда флотилия из 300 кораблей, собранных из Кельна, Фландрии и Фрисландии, отправилась в плавание, Элеанора оказалась никудышным «моряком», поэтому пришлось остановиться в Джерси в девять утра 1 мая12, и вновь отправившись в путь в начале следующего дня, 3 мая корабли прибыли в Сан-Мало13. Экспедиция оказалась крайне неудачной. Король в последнее время находился в Нанте, лишь понапрасну растрачивая деньги. Остатки армии предавались разгулу и пьянству на английский манер, так, словно это было Рождество; некоторые даже продали своих лошадей и оружие и теперь находились в бедственном положении14. Когда король вернулся домой, он оставил вместо себя графов Пемброка, Честера и Альбемарля, чтобы помогать воинственному графу Бретонскому совершать набеги на Анжу и Нормандию15. После возвращения из Франции Пемброк отправился в Ирландию, где у него имелись обширные земли, часть из которых была назначена принцессе в качестве вдовьей доли16. В 1231 году королевский брат Ричард, граф Корнуолла, женился на Изабелле, вдове графа Глостера и сестре Пемброка, но свадебный праздник был прерван из-за внезапной смерти последнего, случившейся 15 апреля. Он был похоронен рядом со своим отцом в Нью Темпле17. Это неожиданное событие заставило Генриха III воскликнуть: «О! Неужели кровь Св. Фомы еще не полностью отомщена?»18 То, что Элеанора с любовью относилась к мужу, который был значительно старше ее, легко понять в случае с графом Пемброком, который сочетал в себе все достоинства истинного рыцаря, и она вне всяких сомнений испытывала к нему чувства, которые обычно питают только к гораздо более молодым поклонникам.
Генрих III сразу взял владения Пемброков в свои руки под тем предлогом, что его сестра может ожидать ребенка. Когда это не подтвердилось, он все еще удерживал земли и прогнал с них молодого графа, предательски ведущего переписку с его врагами во Франции. В ответ на это граф вернулся в Ирландию и собрал там войска. Английскому королю пришлось уступить и передать ему все права на владения19. Новый граф отнесся к Элеаноре не как к вдове своего брата, а как к сестре короля, так неучтиво с ним обошедшегося. Ричард Маршал оставил себе роскошную мебель старого графа, которую тот завещал Элеаноре; он даже позволил кредиторам за долги своего брата наложить арест на ее земли вместо своих20.
Король отвел под резиденцию своей сестры замок Интеберг в Кенте и 16 апреля 1231 года приказал управляющему и слугам встретить ее с должными почестями. Он повелел предоставить ей три бочки лучшего вина из своих погребов в Бристоле и оленины из королевских лесов. Шерифам тех графств, которые были расположены на территории ее маноров, было приказано отдавать ей годовой доход. Вместо ирландских земель Элеаноре пока были предоставлены другие маноры; но еще до этого было достигнуто соглашение, что граф Ричард будет платить ей четыреста фунтов в год за ирландские и южно-валлийские владения21. Если деньги не будут своевременно выплачиваться, король мог наложить арест на английские земли графа в пределах названной суммы22.
Для нового графа эта договоренность была очень выгодной, поскольку земли Элеаноры приносили тысячу триста фунтов годового дохода23. В 1235 году Генрих III полностью освободил ирландские земли сестры от налогов24. Пока Элеанора в уединении находилась в Кентском замке, она получала дрова из Севенокского леса, а также налоги с разных ярмарок и рынков. Она с трудом получала плату с земель графа Пемброка, и ее брату часто приходилось вмешиваться в это дело и настаивать на выплатах. В конце концов король стал поручителем ежегодных четырехсот фунтов, и тогда деньги стали поступать регулярно каждые полгода25. В 1237 году Генрих III подарил своей сестре замок и манор Одигем в Гемпшире. Замок был маленьким, но практически неприступным, как это выяснилось в 1216 году, когда тринадцать человек защищали его в течение 15 дней против всех сил Людовика. 25 сентября 1244 года король приказал шерифу Гемпшира передать Симону де Монфору все карты и орудия, полученные им в Одигеме от судебного пристава Ангеларда де Сигоня, теперь Симон был ответственным за них перед монархом26. Элеанора часто оказывалась в долгах, и аббат Тинтерна так настойчиво торопил ее с выплатами, что Генрих III пообещал ему, что в случае смерти сестры он получит раньше других кредиторов все, что ему причитается27. Кроме того, он дал ей кредит в 1000 фунтов, который впоследствии простил28. Король назначил содержание в 10 марок в год одной из ее девушек и по просьбе сестры отдал специальное распоряжение отпустить одного из ее слуг. Слуга этот вместе с другими схватил людей, проникших в королевский парк и причинивших ему ущерб; слуги сразу же набросились на нарушителей и во время схватки убили одного из них. Закон против убийцы в те времена был настолько суров, что единственный способ, которым Элеанора могла помочь слуге, — обратиться за помощью к брату29.