Но «Симпсоны» признают религию естественной частью повседневной жизни в Спрингфилде, США. Если, с одной стороны, сериал высмеивает набожность Неда Фландерса, то, с другой стороны, персонаж Гомера Симпсона показывает, что церковь посещают не только религиозные фанатики или святые. Один из посвященных преподобному Лавджою эпизодов реалистично и с некоторой долей симпатии рассказывает о психическом перенапряжении пастора. Перегруженный священник только что выслушал множество жалоб от своих прихожан и был вынужден передать работу Мардж Симпсон, которая создала своего рода «телефон доверия»[229]. В «Симпсонах» тема религии развивается параллельно и взаимосвязанно с темой семьи. «Симпсоны» не являются проповедническим сериалом, для этого они слишком циничны, стильны и лишены предрассудков. На первый взгляд вообще кажется, что это антирелигиозный фильм, так как Неду Фландерсу и другим благочестивым персонажам адресуется множество насмешек. Но в данном случае мы лишний раз убеждаемся, что, высмеивая какое-то явление, «Симпсоны» утверждают его общественное значение. Выставляя религиозность на посмешище, сериал признает (как и некоторые другие телевизионные программы) ведущую роль религии в жизни Америки.
В «Симпсонах» тема семьи связана с темой политики. Хотя в центре сериала нуклеарная семья, в нем также отражены взаимоотношения между семьей и другими институтами общественной жизни Америки — церковью, школой, политическими институтами. «Симпсоны» насмешничают над всем перечисленным, но в то же время осознают их важность в принципе и особенно их важность для семьи. В последние десятилетия на телевидении наблюдалась тенденция к изоляции, отдалению семьи от системы других общественных институтов. Но, возможно, благодаря тому, что «Симпсоны» являются постмодернистским возрождением телесериалов 1950-х годов, они пошли вразрез и с этой тенденцией. Действие таких сериалов, как «Папа знает лучше всех» или «Предоставьте это Биверу», происходило в провинциальных городках Америки, в которых семейная жизнь тесно переплеталась с запутанной сетью различных общественных институтов. Возрождая этот мир, пусть даже и ради насмешки над ним, «Симпсоны» не могут не воспроизвести его обстановку, а временами и дух его обитателей.
Определенно, Спрингфилд — это провинциальный американский город. В некоторых эпизодах он противопоставляется Кэпитал-Сити — столице, к которой семья Симпсонов подъезжает с опаской и благоговением. Очевидно, что в сериале насмехаются над заштатными местечками (в нем над всем насмехаются), но одновременно прославляются и достоинства традиционных провинциальных городов Америки. Тот факт, что Симпсоны живут в подобном городе, является основной причиной складного взаимодействия такой нескладной семьи, как Симпсоны. Государственные институты близки и не чужды им. Дети Симпсонов ходят в школу поблизости (хотя их и возят на автобусе, за рулем которого сидит бывший хиппи Отто). Большинство школьных приятелей живет по соседству. Симпсонам не пришлось столкнуться со сложной, отталкивающей и равнодушной бюрократией образовательных учреждений. Возможно, директор Скиннер или миссис Крабаппл не являются хорошими педагогами, но Гомер и Мардж всегда могут с ними поговорить. То же самое и с полицией Спрингфилда. Шеф Уиггам может и не быть великим борцом с преступностью, но горожане хорошо его знают, равно как и он их. Полицейские в Спрингфилде не отучились обходить свои участки и никогда не отказываются разделить с Гомером один-два пончика.
Политика в Спрингфилде имеет местный характер, ее полем становятся городские собрания, на которых жители решают важные вопросы вроде необходимости легализации азартных игр или постройки монорельсовой дороги. Судя по акценту а-ля Кеннеди, мэр Куимби — демагог. Но, по крайней мере, это спрингфилдский демагог. Когда он покупает голоса, то покупает их непосредственно у жителей города. Если Куимби хочет, чтобы дедушка Симпсон поддержал его идею постройки автострады через город, то он должен назвать ее в честь Мэтлока, любимого телегероя Эйба. В Спрингфилде, куда ни посмотри, всюду можно обнаружить удивительный уровень автономии. Атомная станция является постоянным источником загрязнения окружающей среды и опасности, но она принадлежит современному рабовладельцу, тирану и промышленному магнату Монтгомери Бернсу, а не какой-нибудь транснациональной иностранной корпорации (исключение, подтверждающее правило: когда завод был продан каким-то германским инвесторам, Бернс вскоре выкупил его обратно для восстановления своего престижа и самоуважения)[230].