Вы наверняка заметили, что если все приобретает смысл лишь в связи с чем-то другим, как это происходит в мире мистера Бернса, то эффектная победа, подкрепляющая акт завоевания трофея, сама должна быть чем-то подкреплена, и все эти «подпорки» необходимы для того, чтобы акт имел реальное значение. Избавиться от них можно, лишь добравшись до чего-то, имеющего внутреннее значение и являющегося в известном смысле простым и основополагающим, а не символическим или репрезентативным. Ничто в мире Бернса не может иметь значения, и мы вправе сделать вывод, что по причине отсутствия значимых вещей Бернс быть счастливым неспособен. Одним из признаков несчастливой жизни является бесцельность, а счастливой — целенаправленность.
Есть еще одна проблема, связанная с тем, как мистер Бернс пытается обрести счастье. Бернс способен наслаждаться вещью лишь в том случае, если она символизирует что-либо, и символизируемое этой вещью часто находится в прошлом или будущем. Из-за такого репрезентационизма мистер Бернс в своих поисках способа достижения счастья не замечает ценности конкретного момента. Способ, который он предпочитает, состоит в том, чтобы оценивать не сами имеющиеся в данный момент объекты, а то счастье, которое они должны обеспечить. Но данный способ никогда не приносил счастья. Одна восточная пословица гласит: «Нет пути к счастью. Путь — это и есть счастье». Репрезентационизм Бернса, вошедший в привычку, должен был по идее принести ему счастье. Это есть проявление веры мистера Бернса в то, что к счастью нужно сознательно стремиться. Однако люди, которые счастливы (причем не мимолетно), не ищут счастья или пути к нему. Они не стали счастливыми в результате цепочки неких сознательных поступков. Это объясняется тем, что в традиционном смысле счастье — это не эмоциональное последствие, а, скорее, особое расположение духа.
Каковы надежды Бернса на обретение счастья? Логически никакого препятствия, мешающего старику Монти обрести его, нет. В самом деле, в различных эпизодах он, пусть недолго, но чувствует себя счастливым, на что намекает и название данного эссе. Когда на местном празднике мистер Бернс пробует мороженое и говорит мистеру Смитерсу: «Мне действительно нравится это так называемое „замороженное“», мы видим в Бернсе зерно счастья, видим, как он наслаждается чем-то как таковым, а именно — приятным на вкус холодным мороженым (Bartʼs Inner Child [88]). Здесь мистер Бернс предстает в своем лучшем виде (хотя и не самом забавном). На какое-то время он перестает быть подлым. В этот момент он проявляет свое незнание простых радостей «синих воротничков». Данная сцена важна, так как она свидетельствует о способности Бернса получать удовольствие от обычных вещей, не впадая в символизм и репрезентационизм. Таким образом, мистер Бернс действительно может испытывать счастье.
Но это не откровение. Очень немногие люди (даже несчастные) не переживают счастливых моментов, пусть даже это такие моменты, когда они забывают быть самими собой, подобно мистеру Бернсу. Он на мгновение забыл о своей привычке придавать всему символический смысл, но значит ли это, что он может быть счастлив продолжительное время? Может ли он превратиться из того, кто не усматривает в жизни реального смысла, в человека, способного испытывать подлинное удовольствие и наслаждаться так называемым «замороженным» постоянно? Маловероятно, конечно. Хотя истории, подобные «Рождественской песне» Диккенса, склоняют нас к мысли о том, что озлобленные пожилые люди способны перемениться, в действительности 104-летний старик[250], пропитанный злобой, ненавистью, печалью, гневом, алчностью и жаждой власти, имеющий дурную привычку отвергать непосредственную ценность переживаний, едва ли станет другим (даже если ему позволят продюсеры).
14.
Э-ге-гей, соседушки: Нед Фландерс и любовь к ближнему
Дэвид Весси
Заповедь «и люби ближнего твоего, как самого себя» (Евангелие от Матфея, 19:19) является краеугольным камнем христианской этики. Однако (как и в случае со многими другими добрыми нравственными принципами) не вполне ясно, что она означает и чего требует. Среди всех поступков Неда Фландерса, иллюстрирующих данную заповедь, наиболее интересным с философской точки зрения кажется тот, что имел место в эпизоде Home Sweet Home-Diddily-Dum-Doodily [131]. В нем Фландерсы становятся приемными родителями Барта, Лизы и Мэгги. Во время обучающей библейской игры Нед узнает от Лизы, что дети Симпсонов не были крещены, и решает незамедлительно совершить таинство. Причина, объясняющая его порыв, очевидна: Фландерс верит, что без крещения они не обретут спасения. Но, как это ни странно, такое чувство долга, похоже, не выходит за пределы его дома. Раньше он никогда не пытался крестить Барта, Лизу или Мэгги (возможно, от незнания), да и после не делал ничего подобного. Кроме того, его чувство долга не распространяется на явно нехристианские персонажи. Итак, встает следующий философский вопрос: в какой мере заповедь «люби ближнего твоего…» согласуется с терпимостью к убеждениям и поступкам ваших ближних, если вы считаете, что приверженность таковым обречет их на вечные муки? Как можно по-настоящему любить человека, не пытаясь отвратить его от такой участи? Вопрос становится еще более сложным, если мы рассматриваем принцип «люби ближнего твоего, как самого себя» в его целостности. В конце концов, явным признаком любви к себе являются именно действия, порожденные желанием по возможности предотвратить собственное вечное страдание. Таким образом, если от вас требуется любить ближнего, как самого себя, а следствием любви к себе является стремление избежать страдания (включая вечное), то, по-видимому, от вас требуется также стараться предотвратить осуждение на вечные муки других людей. А данное требование подразумевает попытку окрестить их. Однако Нед не пробует делать этого, если только речь не идет о находящихся у него на попечении детях. Итак, наша задача — выяснить, могут ли быть оправданы поступки Неда в свете его убеждений.
250
Монти Бернс окончил Йельский университет в 1914 г. Если предположить, что тогда ему было примерно 22 года, получается, что родился он в 1892 г. В таком случае в 1996 г., когда эпизод вышел в эфир, ему действительно исполнилось 104 года. (Хотя в одной из ранних серий говорилось, что ему 72 года, авторы пришли к выводу, что в таком возрасте люди еще не столь дряхлы, как мистер Бернс.)