Я не стал отрицать.
– Да, это я.
– Зачем вы пришли? – повторила она. – Полюбоваться на результат своей работы?
– Я… – я запнулся, не зная, что сказать. – Я хотел извиниться. Хотя понимаю, как нелепо это звучит.
– Извиниться? – она горько усмехнулась. – За что конкретно? За ложь, которую вы распространяли? За репутацию, которую уничтожили? Или за то, что мой брат мертв?
– За все, – тихо сказал я. – Я не хотел, чтобы так получилось. Я просто выполнял свою работу, не задумываясь о последствиях.
– «Просто выполнял работу», – повторила она мои слова из нашего телефонного разговора. – Знаете, что сказал мне Алексей после встречи с вами? Он сказал, что вы не плохой человек. Просто потерявшийся. Что под маской циничного PR-щика все еще есть тот журналист, которым вы когда-то были.
Я молчал, чувствуя, как к горлу подкатывает ком.
– Он верил, что вы могли бы измениться, – продолжала Вера. – Даже когда все вокруг говорили о вас как о бездушном манипуляторе, он видел в вас человека. И знаете, что самое грустное? Я думаю, он был прав. Иначе вас бы здесь не было.
Она подошла к могиле и поправила цветы.
– Алексей не покончил с собой, – тихо сказала она, не глядя на меня. – Он никогда бы этого не сделал. Особенно когда был так близок к публикации материалов. У него были доказательства коррупции в «Меркурий Групп», реальные документы. И он собирался их опубликовать, несмотря на всю грязь, которую на него вылили.
– Вы уверены? – спросил я, хотя в глубине души уже знал ответ.
– Абсолютно, – она повернулась ко мне. – Его убили, господин Белов. Убили, чтобы заставить замолчать. И вы приложили к этому руку, нравится вам это или нет.
Я сглотнул.
– Полиция…
– Полиция? – она горько рассмеялась. – Вы же не наивны. Все куплено, все схвачено. Официальное заключение – самоубийство. Конец истории.
– Документы, – вспомнил я. – Вы сказали, у него были документы. Они у вас?
Вера внимательно посмотрела на меня.
– Зачем вам это знать? Чтобы доложить своему боссу?
– Нет, – я покачал головой. – Я… я не знаю. Просто хочу понять, за что на самом деле умер ваш брат.
Она колебалась, пытаясь решить, можно ли мне доверять.
– Документов у меня нет, – наконец сказала она. – Алексей хранил их в надежном месте. Но я знаю, о чем они. О схемах «Меркурий Групп» по продаже поддельных лекарств, о взятках чиновникам, о подделке результатов клинических испытаний. О лекарствах, которые не лечат, а убивают. О тысячах людей, пострадавших от этих преступлений.
Я слушал, чувствуя, как холодеет внутри. Я знал, что холдинг не отличается кристальной честностью, но масштаб описываемых преступлений превосходил все, что я мог представить.
– И вы знали об этом? – спросила Вера. – Когда защищали их, когда уничтожали моего брата – вы знали, что защищаете убийц?
– Нет, – честно ответил я. – Я не знал деталей. Мне сказали, что Соколов копает под компанию, что нужно нейтрализовать угрозу. Я не задавал вопросов.
– Конечно, не задавали, – в ее голосе звучало презрение. – Так удобнее, не правда ли? Не знать, за что именно ты продаешь свою душу.
Я не мог возразить. Она была права.
– Что вы теперь будете делать? – спросил я.
– Продолжу дело брата, – твердо сказала она. – Найду документы, опубликую материалы. Они думают, что убив Алексея, решили проблему? Они ошибаются.
– Они убьют и вас, – вырвалось у меня. – Эти люди не остановятся ни перед чем.
– Возможно, – она пожала плечами. – Но я не боюсь. Некоторые вещи стоят риска.
Я смотрел на эту молодую женщину, готовую рисковать жизнью ради правды, ради справедливости, и чувствовал стыд. Когда-то и я был таким – готовым бороться за свои идеалы. Что со мной случилось?
– Я могу помочь, – неожиданно для самого себя сказал я.
Вера удивленно посмотрела на меня.
– Вы? Помочь мне? Зачем?
– Потому что ваш брат был прав, – тихо ответил я. – Я действительно потерялся. Но, может быть, еще не слишком поздно найти путь назад.
Она долго изучала меня взглядом, словно пытаясь заглянуть в душу.
– Я не верю вам, – наконец сказала она. – Но Алексей бы дал вам шанс. Поэтому я тоже дам. Один шанс.
Она достала из сумки визитку и протянула мне.
– Мой номер. Если решите, что действительно хотите помочь, позвоните. Но помните – один неверный шаг, одно подозрение, что вы играете в двойную игру, и все кончено.
Я взял визитку, чувствуя ее тяжесть, несоразмерную с весом маленького кусочка картона.
– Спасибо, – сказал я. – И… мне жаль. Правда жаль.