Нет, так нельзя. Невозможно. Но она ведь уже приняла решение…
Эти отношения и её любовь построены только на страсти и на романтической атмосфере похода. Не будет атмосферы – закончится и страсть, а с ней вместе прекратятся и отношения. Зачем ей это? Зачем нужно собирать себя по частям после очередного разрыва? Хватит с неё и Вадима…
Но как это всё прекратить после того, что случилось? Xотя… если бы дело было только в сексе! Тогда в пещере Драго сказал, что любит. И этой ночью Ева слышала от него несколько раз горячий шёпот «люблю», «люблю тебя».
Невозможно, невероятно… Ведь прошло всего три недели!
«А время имеет такое большое значение?»
Да, имеет. Так же, как ребёнку нужно девять месяцев, чтобы родиться – любовь не рождается за три недели…
«Конечно. Любовь рождается за одно мгновение».
Ева отвернулась от Драго и сжала голову руками. Бред, абсурд. Нельзя так думать, нельзя! И портить жизнь этого мужчины собой – тоже нельзя!
«Вот в чём дело по-настоящему. Все эти рассуждения про любовь – пустой звук, самоотговоры. Ты просто боишься испортить ему жизнь».
Да. Боюсь. Потому что сама порченая. Пустая. Зачем ему пустая женщина?
Ева сжалась в комок, прячась от себя самой, и изо всех сил заглушила свой внутренний голос.
Не нужно рассуждений. Не нужно. Просто «нет» – и всё.
И она, тихонько натянув на себя штаны, футболку и кроссовки, покинула палатку.
Чупс спал, когда Ева вернулась в своё обиталище. Открыл один глаз и посмотрел на неё с немым укором. Будто бы говорил: «Ну что, хозяйка, наблудилась?»
Ева частично переоделась, погладила кота, со вздохом заметила в шерсти пару колтунов и состригла их, а потом ушла к солёному озеру. Одна.
И на этот раз ей никто не встретился.
Она просидела там до самого завтрака, думала и на него не ходить – но с усмешкой признала, что подобное поведение больше подходит подростку, а не ей, взрослой бабе.
Поэтому встала и пошла. Отключая мысли и чувства, страхи и сомнения. Почти так же, как она уже много лет ходила по врачам. Заглушая боль и отчаяние, которые порой рвали её в клочья, словно хищные птицы добычу.
Драго был здесь, готовил завтрак вместе с дежурными. Ева не стала отводить глаза – посмотрела на него прямо, и встретила такой же прямой и открытый взгляд.
Байкер был совершенно спокоен и невозмутим, действительно как скала, по выражению Дэна. Будто бы ничего особенного не происходило, и он абсолютно всё понимал.
Сейчас он не навязывал Еве своё присутствие, не задавал никаких вопросов, не шептал «надо поговорить» – просто всё время был неподалёку, и порой она кожей ощущала его взгляд. Спокойный и твёрдый, уверенный в себе и своём решении.
Только вот решение Драго, несомненно, кардинально отличалось от решения Евы.
Дэн
– Так. Дэн,ты сбил меня с мысли! – заявила мышка, когда солнце заглянуло в зеркальную чашу Урсу.
– Ага. Соблазнил, – я потянул рыжую прядку и пощекотал веснушчатый носик. - Я умею, я такой.
– Я тоже, – Саня клацнула зубками. – Но есть у нас одно дело,так что вставай. Давай, давай, быстро!
Пришлось подниматься и одеваться. Всё равно сна не осталось ни в одном глазу,так что мы закусили сладкое утро шоколадками и пошли к спящему лагерю. Воровато оглядываясь, пробрались к техпалатке, набрали снаряги и, захватив свои «системы» и «скальники», направились к Медвед-горе – к обратной её стороне, нависающей над долиной Купели Зары множеством скалолазных «шестёрок» и «семёрок». И «пятёркой», с которой я когда-то сорвался.
Я ни о чём не спрашивал и ничего не говорил, но ощущение дежавю было таким острым, что мне казалось, я уже падаю. До сих пор, находясь рядом с этим местом, я словно отключил воспоминания. К скалодрому не подходил, не разговаривал с братом – забот и дел и так вполне хватало, – и успел увериться, что просто пробуду здесь ещё день, затем уеду и вздохну с облегчением. И пусть со мной останется мой страх, может быть, когда-нибудь я его добью… в другой раз. Зачем грузить им мою мышку?
Но она явно не забыла о ночной исповеди у Пельменя и сейчас зачем-то ритуально повторяла всё, что я тогда ей рассказал. Хотя нет, не всё.
Верёвку она взяла динамическую, хотя мы со Славиком в тот день захватили первую подвернувшуюся «статику».
А когда подошли к подножию скалы, к той самой злосчастной «пятёрке» – откуда Саши это выяснила-то? – мышь моя устроила на ближайшем дереве полноценную станцию.