— А у меня и не будет, если я тебя к себе заберу.
— Ну тогда перепишу завещание, и пусть квартира социальному работнику достанется. Ты меня знаешь.
Но тетка не знала Надю. Нет, она, конечно, любила тетку по-своему, но мысль о том, что ее квартира может достаться не ей, а чужому человеку, не давала ей покоя. Потом откуда-то появилась злость. Именно злость, которая вдруг вышла наружу, диктовала свои условия и разрушала все человеческое.
Ей нужно как можно скорее продать квартиру и начать свою, новую жизнь, где не будет больных старух, за которыми нужно носить горшки, мерить давление по десять раз в день и не спать ночами, вскакивая от криков. Надя хочет только одного: жить нормальной жизнью, без тетки.
Надя встретилась с одноклассницей Кристиной и поставила вопрос ребром.
— Мне нужно тетушку в дом престарелых устроить, ты говорила, что можешь помочь.
— Я могу переговорить с директором, Антониной Михайловной Котенковой, договорюсь о вашей встрече, а там уж как получится.
Тетке Глафире становилось хуже: она перестала племянницу узнавать, заговаривалась, но рука начинала двигаться.
— Ты кто? — каждый раз спрашивала она, когда Надя заходила в палату.
— Я твоя племянница, дочь твоей старшей сестры, — терпеливо объясняла Надя.
— Ты кто? — как ни в чем не бывало снова спрашивала тетка.
Молодая медсестричка ее подбодрила.
— Вы не обращайте внимания, девушка! Это обычные последствия нарушения мозгового кровообращения. Она вспомнит. Может вспомнить. У нее, кстати, сердце здоровое, поэтому вы еще помучаетесь с вашей бабушкой.
Антонина Котенкова встретила ее очень приветливо.
— Кристина мне говорила, что у вас какие-то проблемы. Рассказывайте, может, смогу помочь, — и Надя рассказала все как на духу.
— Вообще у нас очень большая очередь в дом-интернат, но Кристина сказала, что вы свой человек. Поэтому, учитывая обстоятельства, я могу оформить вашу родственницу временно, на пару месяцев, а потом мы подумаем, что можно сделать дальше.
— Меня бы это устроило, у меня личные обстоятельства.
— Да я понимаю, мы каждый день с этим сталкиваемся. Тогда будем считать, что мы договорились.
В коридоре ее ждала Кристина, и Надя пересказала весь разговор.
— Кристинка, спасибо, я твоя должница.
— Надя, надо заплатить, — и Кристина назвала сумму. — Антонина Михайловна рискует, у нас проверяющих знаешь сколько!
— А она мне ничего про деньги не сказала.
— Я тебе говорю, я же за тебя просила.
Надя заплатила, сумма была небольшой. Тетку Глафиру благополучно переместили из больницы в дом-интернат. На свидание к ней Надя не пошла, вдруг тетка начнет вспоминать, назад домой запросится. Она срочно нашла риелтора для продажи квартиры.
— А бабку прописанную куда денем, у вас, понятно, завещание. Но тетка-то жива?
— Она в доме престарелых и не в себе.
— Даже не знаю, — парень лениво жевал жвачку. — Я могу взяться, конечно, только цену надо сбросить.
— Ваша цена какая? — Надя услышала его ответ, и он ее не устроил.
— Ну смотрите, если что, звоните.
Тут о себе напомнила Кристина.
— Надо за содержание тетки заплатить, — она назвала сумму.
— В прошлый раз было меньше!
— Инфляция! Взноса не будет, тетку тогда назад придется забрать. Кстати, квартиру, если пенсионера помещают в дом-интернат, забирает государство.
— Я заплачу, — и она заплатила.
Надя начала дома ремонт и купила обои с вензелями и кровать, ту, о которой мечтала. Кровать была широкая, мягкая и просто шикарная, и когда она чувствовала кожей мягкую ткань нового дорогого постельного белья, она была счастлива.
Кристина звонила ежемесячно и требовала еще и еще денег. Надя не знала, что делать, ей казалось, что на нее со страшной силой надвигается огромная волна, она словно попала в водяную воронку, выбраться из которой было невозможно.
Глава 30
Что такое история, как не ложь, с которой все согласны.
Наши дни
Парикмахерскую «Фея» Юля увидела сразу. К салонам красоты у девушки было свое отношение — она их избегала. Когда возникала необходимость привести голову в порядок и сделать стрижку, она настраивалась долго, для нее это был стресс. Все парикмахерши ей казались развязными, назойливыми, желающими продать чудо-средство для волос эксклюзивной клиентке по «самой низкой цене».
Сорнева восхищалась Милой Сергеевной, которая обожала ходить в парикмахерскую, да не одна, а вместе с приятельницами, и устраивала из этого тусовку. Нет, это не для Юльки, Милой Сергеевной надо родиться.