Нина Сергеева испытывала чувство сладкой мести, наконец ее нестерпимая обида, оскорбления, унижения будут хоть как-то компенсированы. Она чувствовала, что Щукина имеет отношение к давней истории, но старуха молчала, и Нине пришла в голову мысль, как можно это молчание оборвать. Она сделала маску, простенькую, наклеив на картон увеличенную фотографию убитого Александра Гулько. Фотографий дома было много, больших, выразительных, он любил фотографироваться, и выбрать было из чего. Нина с удовольствием сделала маску, получилось очень даже натурально. В одну из ночей, что она дежурила, Нина просто подошла в этой маске к кровати Щукиной. Эффект превзошел все ожидания. Уже следующим вечером медсестра слышала душераздирающую историю о пришельце с того света.
— Я узнала его, — Щукина указывала скрюченным пальцем куда-то в потолок. — Это был он!
— Кто он и почему он к вам приходит? — наивно спросила она.
— Человек, которого я любила, — прошипела старуха.
— А-а-а, ошибки юности.
— Много ты понимаешь, — разозлилась Щукина. — Душа его мается. Виновата я перед ним. Плохо я с ним поступила. Ножом ударила. За душой он моей пришел, помру я скоро.
— Вы еще всех нас переживете, — ненависть в душе Нины клокотала и требовала выхода. «Виновата она перед ним! Передо мной ты, старая карга, виновата! Это я в тюрьме родилась и в детском доме баланду ела, а ты черную икру, которую тебе клиенты доставали. Ты передо мной прежде всего виновата!» Нина поняла, что убьет Щукину, не сегодня, может, но обязательно убьет, такие гадины, как она, не имеют права жить. Ее агонию она еще продлит немного, походит к ней в палату ночью в маске, чтобы чувство вины, которое возникло у Щукиной на старости лет, закрепилось, проросло внутрь, разложило ее на кусочки. Тогда смерть ей покажется избавлением.
В ту ночь, когда произошел пожар, Нина поняла, что судьба протягивает ей руку, которой она покарает преступницу, убившую ее отца, сломавшую жизнь ее семьи.
Когда на заднем дворе вспыхнул пожар — курить туда ходили многие, и медперсонал, и обитатели дома престарелых, — Нина хотела было забить тревогу, но другой путь развития событий показался ей более интересным, она увидела, что Щукина пошла по коридору к заднему дворику. В коридоре никого не было, было тихо и темно. Нина решилась.
— Это ты? — удивленно произнесла Прасковья Щукина. — Надо вызвать пожарных, мы горим!
— Тебе они уже ничем не помогут, — Нина ловко накинула поясок на шею женщине и крепко потянула, опуская на пол обмякшее тело.
Пусть кто-то теперь рассказывает ей, как страшно убить человека. Это не страшно, когда мысленно убиваешь много раз, руки не дрожат и не текут слезы. Наступает состояние легкости, хочется парить и не видеть, не вспоминать, что там было на грешной земле.
Глава 46
По мере взросления вы узнаете, что одна рука нужна вам, чтобы помогать себе, а вторая — помогать другим.
Наши дни.
— Знакомьтесь, молодого человека зовут Юрий, Юрий Тарасов, предприниматель. — Главред был в хорошем настроении, чего не скажешь о Юлии Сорневой.
— Очень приятно, — она кивнула, но даже не повернулась в его сторону. Она не хочет знакомиться ни с какими предпринимателями, ни с какими Юрами, потому что хочет, чтобы ее просто не трогали. У нее упадок сил, творческий застой, если хотите, творческий спад. Юлька потеряла сон и желание что-то писать, творить и менять мир. Хватит ей одного дома престарелых, она словно оставила там частичку своей души и бегает каждый день, чтобы посмотреть, как новая санитарка меняет памперсы, и пообщаться с оставшимися близкими людьми.