Уже было совсем темно, когда мы пришли домой. Мирче всё время шел за нами с таким видом, будто охранял нас от бандитов. Вроде мы — его сокровище. А нам было смешно. Кому мы нужны? Да, и какие тут могут быть бандиты? Виртуальные, разве что.
Для местных же жителей мы были, по меньшей мере, богини, сошедшие с Олимпа на грешную землю. И должны были совершить своё благое дело — найти их пропажу. Вот наша святая задача и наша земная миссия. Вот что я видела во взгляде, которым нас провожала старая Виорика.
Поздней ночью, когда все уже угомонились, и разбрелись по спальням, я, лежа в кровати, подводила итоги прошедшего дня. У меня такая привычка, выработанная годами. Каждый раз, когда заканчивался день, и я уже была в постели, я перед сном еще раз прокручивала в уме все детали прошедшего дня. А прокрутив несколько раз, и все внимательно продумав, составляла планы, приблизительные конечно, на завтрашний.
Ева свернулась под бочком калачиком и спала так сладко и крепко, что, даже её длинные усы подергивались во сне. Удивительная кошка. Пока мы были в церкви и общались с батюшкой, она всё это время ждала нас на краю усадьбы. А когда мы возвращались, радостно встретила и, с гордо поднятым хвостом вверх, шагая важной поступью, провела до самого дома.
И после ужина, после всех вечерних водных процедур, когда я зашла в свою комнату, она уже лежала на постели, как бы говоря: «Ну, что ты так долго. Я тебя жду, жду. А ты задерживаешься. Давай уже, ложись скорей».
Я не сопротивлялась. Рухнула в кровать, как подкошенный сноп. После таких новостей, таких сумбурных разговоров у меня не было сил пошевелить не то, что ногой. Даже рукой. Набрать текст и послать СМСку Косте. Сообщу ему завтра, решила я. Один день ничего не изменит. Даже не день, а ночь. Всё равно он спит.
Спали и мои крошки. В животе было тихо и спокойно. Никто не кувыркался. И не толкался.
Я лежала в темной комнате. Луна играла со мной в прятки, поэтому её на небе не было. Мерцали только дальние звездные планеты. Но их свет был таким призрачным, что заглянуть ко мне в спальню он не мог. Далекий и слабый сигнал.
Легкий ветерок теребил занавеску на окне. Пели сверчки, или цикады. Не знаю. Я в этом не разбираюсь. Но пение их было чудесным. Пискнула ночная птица. Летучие мыши бесшумно порхали в небе. Наверное, и ночные мыши шуршали в траве. Ну, насчет мышей не уверена, а вот ежики точно вышли на охоту.
Это только нам, людям, кажется, что зашло солнце, опустилась ночь на землю. Все уснули. И тишина.
Ничего подобного. Ночная жизнь в полном разгаре. Только нам этого не увидеть. Человек должен ночью отдыхать. Такие его биологические часы.
И мне тоже уже хотелось отдыхать и ни о чем не думать. Отступить от своего порядка и не составлять никаких планов на завтра. Вернее уже сегодня. Пусть, как будет, так и будет. Проспать бы до утра без сновидений. А то приехала сюда отдыхать, а сама не высыпаюсь. Даже ни разу не покачалась в гамаке. Все времени нет. А так хотелось полежать в нем. Расслабиться.
Но желания не всегда совпадают с реальностью. Я уже уснула и крепко спала, когда меня внезапно разбудило нервное рычание кошки. Я приподняла голову от подушки и услышала, как возле двери моей спальни кто-то осторожно скребется. Хорошо, хоть не заходит. А то опять были бы перевязки.
— Кто здесь? — Тихо спросила я.
— Это Мирче, — прошептал голос в ответ. — Пожалуйста, не включай свет. Я не хочу никого разбудить. Можно войти? Мне нужно с тобой поговорить.
— А говоришь ты со мной на русском языке, и даже без явного акцента, — шипела я в ответ.
— Ну что мы с тобой будем переговариваться через комнату, — слышался просящий тон в его шепоте. — Скажи своей кошке, чтобы она не рычала и не бросалась на меня.
— Ну, ладно. Заходи. Она тебя не тронет. — разрешила я Мирче, а сама пригрозила пальцем Еве. Кошка спрыгнула с кровати и прошла мимо художника с таким видом, вроде его вообще не существует. Как мимо стула. Вот предмет есть, а интереса к нему нет.
— Присаживайся ко мне на кровать, — предложила я Мирче, и сама удобно уселась на постели, скрестив по-турецки ноги. — Не стесняйся.
В комнате было довольно светло. Луна бросила свое глупое занятие, играть со мной в прятки. И светила на ночном небе, как волшебный рожок. Поэтому, лицо Мирче я видела прекрасно. Особенно муки его мысли, которые выражались морщинами на лбу и кислой миной.