Но на следующей неделе опять пришел чек, на этот раз без сопровождающего его письма.
— Снова чек, — натянуто проговорила Конни и шлепнула конверт перед Флинном на стол, будто Флинн во всем виноват. Сверху она положила еще один листок бумаги. — А это мое заявление об уходе.
— Ваше — что? — Он вскинул голову и, не дожидаясь ответа, повторил: — Ваше… Почему?
Конни распрямила квадратные плечи. Ее щеки покраснели.
— Боюсь, я не смогу больше работать у вас, Флинн. После такого…
Флинн нетерпеливо выдохнул и откинулся на спинку кресла. Это вина Даниэль Форд, будь она проклята! И будь прокляты ее голубые сияющие глаза, и манящие губы, и подбородок, который она слишком часто упрямо задирала вверх.
— Так вы хотите забыть пять лет работы со мной из-за того, — он засомневался, можно ли назвать Даниэль «леди», — что какая-то женщина должна мне деньги?
— Да.
По своему довольно богатому опыту общения с женщинами Флинн знал, они часто бывают непредсказуемы, но о Конни он никогда так не думал. Она была его правой рукой, он привык во всем доверять ей, она никогда не выкидывала никаких фортелей.
— Знаете, она этого не заслуживает.
— Я думаю, заслуживает. — Флинн взглянул на Конни, она стойко выдержала его взгляд.
— Она настоящая леди, Флинн. И она заслуживает лучшего, чем ее нынешнее положение, — проговорила Конни.
Нет, просто Даниэль умеет одурачивать людей, хотя приходится признать, не многим удавалось одурачить Конни. Это лишний раз доказывает, что его помощница тоже может ошибаться.
— Она должна мне огромную сумму, — напомнил он.
— Уверена, у нее была веская причина взять в долг такие деньги. — Конни продолжала стоять на своем.
— То есть, — Флинн насмешливо скривил губы, — она растратила огромные деньги. Вы об этом не подумали?
— Это меня не волнует. Беременная женщина не должна беспокоиться о том, как бы ей найти вторую работу, чтобы заплатить по счетам.
— Тогда, может быть, ей с самого начала не следовало брать взаймы?
Лицо Конни сохраняло решительное выражение.
— Может быть, и так, но сейчас она всеми силами старается вернуть деньги. — В ее глазах мелькнула озабоченность. — Подумайте, ее муж умер, она беременна, к тому же должна огромную сумму. Очевидно, все это давит на нее тяжким грузом. Я опасаюсь за ее здоровье.
— Нет, — проревел Флинн. Он не хотел думать об этом.
Конни с минуту колебалась, потом произнесла:
— Флинн, я никогда этого вам не говорила, но однажды я тоже была беременна.
Брови Флинна сначала удивленно поползли вверх, затем нахмурились. Они никогда не обсуждали личную жизнь Конни. Она всегда задерживалась на работе допоздна и никогда не жаловалась. Из этого он сделал вывод, что она живет одна.
— Вы никогда не говорили, будто у вас есть муж.
— У меня нет мужа. — Конни продолжала пристально смотреть Флинну в глаза. — Надеюсь, это не изменит вашего мнения обо мне.
— Глупо даже говорить об этом, — отрывисто бросил он. — Конечно, нет.
— Спасибо, — с облегчением пробормотала Конни и расслабилась, но в глубине ее глаз осталась боль. — Позвольте рассказать вам о моем ребенке. Я потеряла его еще до рождения. Понимаете, несколько лет состояние моего здоровья оставляло желать лучшего. Мужчина, которого я любила, уехал из города, не успев узнать о моей беременности. Семьи у меня нет. Я считала себя слишком гордой, чтобы принять благотворительную помощь, но когда речь идет о твоем ребенке… — ее голос задрожал. — Когда маленькое существо медленно умирает, а ты никак не можешь изменить это… — Она глубоко вздохнула. — Становится не важно, кто и на каких условиях тебе помогает.
Перед глазами Флинна замелькали темные круги. Перед его мысленным взором снова предстала его мать. Подумать только, Конни тоже прошла через такое…
— Забирайте, Конни, свое заявление, — твердо сказал он. — Я поеду встречусь с ней.
Конечно, Флинн не мог сразу бросить все дела, но через несколько часов он поехал к Даниэль. В кармане его пиджака лежал договор о предоставлении кредита. Он понимал, что скорей всего поступает опрометчиво.
Даниэль, очевидно, любой ценой решила завоевать внимание Флинна, а он также твердо решил не уделять ей никакого внимания. Во всяком случае, он поведет себя совсем не так, как она хочет.
И все равно Даниэль будет не на что жаловаться. Флинн решил официально аннулировать договор о предоставлении кредита. Таким образом, он позволит ей спокойно уйти с двумястами тысячами долларов. Неплохой заработок, однако.