Цепляется за руль обоими руками, пытаясь удержаться, чтобы не упасть. Смотрит на спидометр - проехал достаточно длинный путь. Резко затормозил.
- Устал? Эбернети, теряешь форму! Неет, может они ранили меня? А? Потеря крови?
Пытается нащупать рану на затылке, шее. Мельком заглянул в зеркальце. Его сердце замерло, а затем начало биться со скоростью света - на заднем сидении, улыбаясь фирменной капитолийской улыбкой, сидела Тринкет. Резко повернул голову. Разум переместил его куда-то далеко в чертоги воспоминаний, в архив с надписью “никогда не забывать”.
- Нам ведь не стоит тут быть. Что это за отсек? - чётко спросила она у голограммы на часах. Ответ последовал незамедлительно: - Отсек 6 - заражен.
- Хеймитч!
- Успокойся, куколка, процентов, - он заглянул в голограмму и довольно тыкнул в цифру пальцем, - всего два.
- О, Боже! - процедила она, вцепившись в его руку.
- Эй, - он обнял её хрупкое тело, не так как ментор обнимает куратора, нет, это была чистой воды нежность. Он аккуратно приподнял её подбородок, притянул ближе к себе, чтобы встретиться с ее губами. Поцелуй вышел нежным, легким, пробным. Хеймитч отпрянул, заглядывая в её напуганные глаза, а затем снова нагнулся, чтобы поцеловать ее, но Эффи ловко увернулась, и вместо губ поцелуй пришелся на щеку. Она нацепила ему на руку свои часы, которые отреагировали незамедлительно:
- Опасность! Уровень радиации в организме превышает норму.
- Эбернети! Возьми гребанную маску или мне придётся применить силу! – мужчина только рассмеялся, но она быстро поправила себя. - Я не стану с тобой спать, пока ты не наденешь маску!
Он погрузился во тьму, громко, безумно смеясь. А затем в припадке резко раскрыл глаза. Свинцовые тучи, нависшие над ним, озарились яркими сполохами электрических разрядов, штурмовавших небо.
- Идиот, какой же я идиот.
Приподнялся на сидении, дотянулся рукой до бардачка. Нащупал пистолет, пачку с пулями, сигареты. Достал респиратор, натянул его на лицо. Нашел вакцину, и тут же нащупал вену и ввел лекарство. Снова откинулся на кресле. Оставалось ждать. Облака стали редеть, открывая чистое вечернее небо. Тогда он подумал:
- Как странно, как только пересекаешь границу Капитолия, мир будто бы становится сносным.
Оставалось только понять реальность это или опять-таки воображение.
Полчаса сидел не двигаясь. Затем снова полез в бардачок, нашел часы и надел на руку.
- Покажи уровень радиации в крови, - проценты показывали норму. - Полное сканирование организма! - опять скомандовал Эбернети.
- Уровень заражения максимальный. Риск заболевания. Примите вакцину.
Ветер немного утих, свинцовые облака полностью исчезли — сквозь белесое туманное небо просвечивал огромный, занимающий треть небосвода, тускло-красный круг солнца. Он перестал понимать где он и что с ним. Было сыро и холодно. Осенний дождик неприятно колол лицо, сквозь пробитую крышу автомобиля. Все меркло в собирающемся вокруг машины тумане. Пепел закручивался спиралями на черной поверхности земли. Хеймитч внимательно изучал все, что попадало в поле зрения. Участки дороги посреди мертвого леса. Старался не пропустить хоть какое-нибудь цветовое пятно, какое-нибудь движение, малейший намек.
- Ничего. Никого. Ты снова один.
Неделю спустя.
Ехал долго, пересёк границу первых четырёх Дистриктов. Казалось, умерли абсолютно все. На пути попадались заброшенные дома, многие из которых были сожжены, и трупы, множество трупов.
На первый труп он наткнулся около границы с Третьим Дистриктом — на уровне второго этажа висел прибитый гвоздями к стене молодой парень. Немного поодаль лежали еще трое мертвецов, но уже явно уродов: совершенно лысые черепа, неестественно вытянутые шеи. Эти забиты железными прутьями. Вскоре трупы стали попадаться почти на каждом шагу. На окровавленном песке валялись вперемешку и погромщики, и местные обитатели.
- Выходит, сумасшедшие не только в столице. Неужели, они все с северной окраины нанесли в гетто визит.
Хоть оставшиеся в Центре уроды и не были вооружены, многие из них смогли дать бандитам отпор. Но то, что творилось здесь - это вообще за гранью.
- Где-то здесь был океан.
И действительно, когда-то на этом самом месте плескался мелководный залив, а чуть дальше плясало бурное море… Сейчас же там, где было мелководье, теперь пустыня, а где был океан - жалкая речушка, её питают подземные источники.
Решил остановиться у самой воды. День закончился быстро. Развёл огонь, приготовил поесть. Удалось задремать на несколько минут.
Проснулся от шума.
- Необычно, - прохрипел Эбернети, чуть привставая на локтях. Уставился в чёрный горизонт. – Машины.
Машины подъехали достаточно близко, пришлось спрятаться за камнем, насквозь пропитавшимся радиацией. Выставил перед собой руку, чуть постучал по стёклышку часов:
- Эй. Не скажешь сколько их там? - голограмма молчала. - Батарейки сели, что ли?
- Нас шестнадцать, - усмехнулся однорукий, возникший за спиной Эбернети, запрыгивая на капот его машины. – Не ждал гостей?
- Проклятье! - мысленно выругался Хеймитч, когда с негромким хлопком в его правое плечо впилась пуля. Отзвук выстрела растворился в реве двигателей, и остался незамеченным. Без сомнения, целью являлась голова, но в последний миг удалось уклониться, но, видимо, недостаточно — пуля прошла навылет. Кость не задела, но кровь сочилась, быстро окрашивая черную ткань одежды.
- Спокойно, Эбернети, у тебя есть чем подлечится, - уверенно сказал себе он, это всегда помогало, этот внутренний голос. – Как проникнуть в машину, чтобы взять патроны?
Их осталось совсем мало с предыдущей стычки, и снова приходилось их тратить, но на этот раз против него судьба приготовила бойцов получше. Однорукий завладел машиной. Стал рыться в бардачке: сунул аптечку себе за пазуху; стащил пули, револьвер не заметил; вытащил фотографию Эффи, жадно причмокивая и сыпля грязную ругань.
- Твою мать, - зарычал Хеймитч, вызывая глупую ухмылку на лице бандита. Нет, в бою важна только ярость, адреналин позволял ненужным чувствам притупиться, и не важны ни раны, ни идеалы. Поэтому он ждал. Пока ещё не зная чего, но с уверенностью.
Наконец, Однорукий, выудивший самое ценное, со всей мощи заверещал, что нашел пленника. Эбернети в момент окружили со всех сторон металлические черные корпуса машин. Ярко мерцали зажженные фары, ослепляя. Однако эти уроды не подозревали, что, казалось бы, загнанный в западню, он только выжидал удобный момент, вызывая атаку на себя. Нет, Голодные Игры ни с чем не сравнивались в своё время, но теперь, Хеймитч мог поспорить на эту тему. Скатившись до уровня рыщущего по городу тени, который таился на крышах, действовавший издалека, тайно, ему было ужасно не по себе от мысли, что ему снова придётся убивать. Но деваться было некуда: как только уроды повылазили со своих металлических убежищ, мужчина выхватил револьвер.
Права рука отзывалась болью при каждом движении, отдача от каждого выстрела пронзала, словно стальная игла, но ему это даже нравилось — так все больше разгорался его ярость. Первых четверых удалось пристрелить сразу. Остальные дико вопя бросились по машинам, захватив и автомобиль Эбернети. Пришлось бежать на встречу Пустоши.
- Ну вот, дожил!
Одна из машин ринулась вперед, как разъяренный бык. Казалось, столкновение неизбежно, но Эбернети, словно мастер в прыжках на месте, приземлился прямо на капоте, выбивая стекло. Водитель – разъярённый лысоголовый парень, накинулся на него, вышвыривая под колёса, вместе с собой. Ему не повезло – машина проехалась по голове, размазывая мозги по высохшей земле. Хеймитч же, быстро вскочив на ноги убегал от замешкавшихся остальных, которые снова окружали перекатывающуюся и убегавшую фигуру человека, словно жадные вороны. Один из уродов, вылез в окно и хорошо прицелившись, с силой ударил заострённой дубиной по раненному плечу.