— Так, хватит тут эмоции выпускать. Итак натворил дел сегодня. Не стоит опускаться ниже. — сказал я сам себе, заводя мотор.
Машина тронулась с места и через пару минут огромное стеклянное здание скрылось из виду.
Центр ярко освещали фонари, огромное множество машин, мигая разноцветными фарами сновали туда-сюда, а люди все еще прогуливались в по улицам, заходили в магазины и ужинали в уютных кафе и ресторанах. Вокруг кипела жизнь, а мне было тоскливо и одиноко. Не хотелось никого и ничего.
Попав в свою квартиру, я прямо с порога стянул с себя пиджак, бросив его где-то на полу. Туда же последовала удавка-галстук и рубашка с брюками. Хотелось поскорее отчисться, снять и стереть с себя все воспоминания о сегодняшнем ужасном дне. Забыть его и, избавившись от всех напоминаний. От этого позора.
Конечно, я чувствую себя лучше, узнав всю правду. Но от нее мне не по себе. Человек, который по долгу профессии был моей правой рукой, жестоко предал меня. Нагло пользовался добротой, изводя моего возлюбленного. Причем в глаза всегда показывался белым и пушистым. Еще и эта оплошность со срывом, которая может стоит и мне и родителям всего, что создавалось очень много лет. От этого тошно.
Ужинать я не стал. Так, съел сэндвич, запив его виски. Потом забрался в душ и просто долго стоял под горячими струями воды. Они медленно стекали по всему телу, согревая похолодевшие от нервов пальцы. Огладив все тело вода скрывалась в водостоке.
В кровать я лег совсем выжатым. Плохо было настолько, что хотелось просто закрыть глаза и не открывать больше. Слишком тяжело все это. Такой груз ответственности вперемешку с собственными чувствами и переживаниями сдавливает, словно пресс.
Я не могу так больше. И без Элиона не могу. Даже зная правду, не представляю, как встретиться с ним, чтобы поговорить. Он ведь просто не подпускает меня к себе.
Так хочется просто почувствовать его рядом. Уткнуться носом в изгиб его шеи и вдохнуть свежий травяной запах. Немного расслабиться от ощущения его близости.
Я тут же вскочил с кровати и побежал к шкафу. На одной из полок я положил те вещи, что омега забыл в своей квартире. Взяв одну из футболок, я вдохнул ее аромат.
«…тот самый запах. » — разнеслось в моем сознание.
В очередной раз перебравшись на кровать, я обнял тонкую узкую ткань. Почувствовав долгожданную, желанную легкость и умиротворение я наконец-то спокойно уснул.
Pov Автор.
На следующий день Бернард смог проснуться только к обеду. На телефоне было несколько пропущенных от отцов, но разговаривать с ними ему сейчас не хотелось. Ведь Берн прекрасно знаю о чем пойдет речь. Мужчина совсем не горел желанием слушать их поучения и снова чувствовать свою вину. Он и без того прекрасно осознает ее.
Вместо этого альфа решил еще раз попытаться пробиться к своему омеге.
Напялив на себя первые попавшиеся джинсы и какую-то старую футболку с мультяшным роботом, Брайс выскочил на улицу. Запрыгнув в машину, он завел мотор и надавил по газам.
До «Уинстона» Бернард добрался меньше чем за пол часа. Удивительно, что при это никто не был убит. Выбравшись из машины, он сразу направился к входу, не обращая ни на кого внимания. Даже когда одной ногой мужчина угодил в лужу, продолжил также спокойно, целенаправленно идти.
Омеги-продавцы пытались было состроить глазки привлекательному покупателю, но он беспрестанно высматривал кого-то. Принюхивался и шел на запах.
В молочном отделе Берн озяб и, наконец-то, перестал походить на безэмоциональную машину. Обняв себя руками, растирал кожу на замерзших конечностях. Там-то он и нашел Яна, что, не заметив его, расставлял бутылки с питьевым йогуртом.
— Ян, — грозно послышалось из-за спины брюнета.
Парень обернулся и, узнав обладателя голоса, сжал нивчем неповинную бутылку так, что она чуть было не лопнула.
— Чего тебе здесь надо? — прочти с рыком спросил он.
— Скажи мне, где сейчас Элион? Нет. Лучше позови его. Нам надо поговорить. — настойчиво говорил альфа.
— Ни-за-что! — четко парировал омега.
В глазах Марвина читалась явная неприязнь. Брайс начинал закипать. Ян, не желая больше вести беседу, хотел было уйти, но мужчина не дал ему это сделать, схватив за руку.
— И почему это? — с полу-рыком спросил он, чувствуя весь негатив в свою сторону.
Толпа зевак уже собралась вокруг ссорившейся парочки. Сотрудники перешептывались, считая что наблюдают на разборками любовников, а рядовые посетители негодовали. А менеджер, заметив неразбериху, погрозил Яну.
— Давай поговорим на улице, — почти шепотом произнес он и потащил не сопротивляющегося альфу к выходу.
Зайдя в переулок за зданием, Марвин отпустил Берна. Тот тут же затормозил и решил скорее перейти к делу.
— Так что? Почему ты не хочешь мне помочь?
— Да потому, что ты причинил ему боль! Я не дам тебе еще раз подступиться к Элу! — оппонент переходил на крик. — Ни за что не дам даже руки его коснуться!
Бернард изумленно замер. До него начала доходить вся картина происходящего.
— Вот только не говори мне, что ты…
— Да, я люблю его! — Ян не дал закончить, но подтвердил предположение Брайса. — Люблю и поэтому защищу от тебя!
— Защитишь? Да что ты можешь ему дать? К тому же ты слабый омега, — вчерашний пыл вновь дал о себе знать.
— Я окружу его любовью, заставлю полюбить себя. И с чего ты взял, что я слабее тебя? — с вызовом спросил парень.
Бернард только усмехнулся, закатывая рукава. Поняв намек, Марвин снял с себя форменный жилет и приготовился атаковать.
Pov Элион.
Половину вчерашней ночи я практиковался в писательстве. Поэтому под моими глазами весь день красовались серо-синие синяки. Надо сказать, что получалось у меня крайне паршиво. Еще бы, столько времени не брался за «перо». Все, что было написано мной, больше походило на сочинение первоклассника. Но так просто я не сдался.
Пока было свободное время на работе, настрочил то, что посчитал более-менее сносным в одной старой тетрадке, где иногда приходилось делать расчеты и, придя домой, уже успел отправить.
Было уже восемь, а Яна все не было. Когда он написал мне, не ждать и идти одному, я нисколько не переживал. Такой, как он не пропадет, но сейчас тревога закралась в мой разум. И как некстати именно в тот день, когда я решил наконец выдать ему свой вердикт, относительно наших отношений.
Сидя у себя в подсобке, я все же решился. Не хочу больше мучить ни его, ни себя. Окончательно поставлю точку в этом вопросе. Ведь я правда не могу встречаться с ним. Сердце не хочет этого. Душа рвется к Бернарду, но и с ним я быть не могу.
Что бы не говорил друг, все-таки ждать ответа на такой вопрос — больно и томительно. Чем дольше молчание, тем хуже. Конечно, иногда кажется, что лучше уж тянуть с таким до последнего. Но тогда в момент истины станет невыносимо плохо.
Не находя себе места, я наворачивал круги по узкому холлу. Крис посмеялся надо мной, сказав, что нервничаю зря. Вот только я к такому не привык.
Неожиданно дверь открылась и ввалился мой приятель. Его лицо было неплохо разукрашено. Под глазом красовался синяк, губа разбита, а на щеке ссадина.
— Кто это тебя так? — испуганно спросил я.
Ян не хотел говорить сначала. Потом он попросил меня выйти с ним на болко и уже там поднял на меня глаза и нехотя прошептал:
«Бернард».
Я не верил своим ушам. Неужели Брайс правда не тот человек, за которого выдавал себя? Ведь я считал его таким добрым и безобидным. Эдаким огромным плюшевым мишкой.
Опешив, я прижался спиной к стене и осел на стул, что стоял в углу.
— За что? — язык еле шевелился.
Омега вздохнул.
— С тобой поговорить хотел, но я не пустил.
«Из-за меня, » — пронеслось в сознание, я опустил глаза в пол.
— Зря, нам в правду стоит поговорить.
«Соберись, Элион, » — сказал я себе. — «ты видишь, к чему привело твое молчание, так что больше не медли».