С другой стороны, капитализм уводит человека от религии прямо в объятия отчуждения. Отчуждение происходит даже внутри гиперкапиталистических религиозных сект, которые стремительно разрастаются в растерянном начале эпохи Интернета. Речь идет о религиях, устроенных как универмаги и развлекательные арены, с философией жизни, построенной на мифологии прогресса, но без всякой назойливой религиозности. Типичные примеры - гипериндивидуалистические теологии самопомощи, распространенные в основном в США, такие как харизматическое христианство, мормонизм, Свидетели Иеговы, сайентология, нью-эйдж и калифорнийский дзен, а также их различные ответвления и эквиваленты в Азии, Южной Америке и Восточной Европе. Здесь налицо недостаток, который капитализм создает для того, чтобы впоследствии коренным образом его усугубить, недостаток, с которым он никогда не справляется, поскольку его устранение убило бы сам капитализм. Речь идет о постепенно нарастающем остром дефиците эмпатии. Капитализм стремится минимизировать эмпатию, чтобы таким образом максимизировать отчуждение, которое увеличивает эмоционально компенсирующее потребление и тем самым даже производство дополнительно - как мы знаем, капитализм движим принципом максимизации роста, - в то время как синтетизм, наоборот, стремится максимизировать эмпатию, и для этого он должен бороться с отчуждением, активно минимизируя влияние капитала внутри синтетической временной утопии.
Это означает, что синтетизм является антитезой капитализма. Он не является поверхностным и чисто формальным антикапитализмом, как, например, капиталистические идеологии социализма и консерватизма с их сладкими мечтами о контролируемом сверху донизу рынке - как будто прагматическое одомашнивание капитала действительно способно повлиять на отчуждение ; исторический опыт говорит, что все обстоит как раз наоборот. Нет, синтетический антикапитализм глубоко и по-настоящему радикален именно потому, что он опирается на теологический анархизм. Синтетический ответ на разграбление капитализма - это не начало антикапиталистической кровавой революции с драматическими беспорядками на улицах, после чего система в любом случае вскоре вновь возникнет, незначительно изменившись, поскольку она де-факто является эмерджентной структурой специфических информационных технологий нашей эпохи. Подобная амбиция неоправданно наивна и относится скорее к патриархальному рационализму Просвещения, чем к реляционистскому ренессансу синтетизма. Логически вытекающим синтетическим ответом на поздний капитализм и его гипералиентацию является - как пишет философ-синтетик Саймон Критчли в книге "Вера неверующих" - не претенциозная революция, а дискретное вычитание.
Согласно принципу необходимого вычитания, единственным правильным и разумным поступком для радикально убежденного человека во многих исторических случаях является простой уход из системы - отказ от участия в социальной игре, просто уход из системы, чтобы построить параллельные, временные утопии, цели которых со временем становятся постоянными, - и сделать это вместе с преданными синтетическими братьями и сестрами. Правильно и разумно не просто стрелять в гидру, которую в любом случае невозможно свалить, поскольку на месте старых голов постоянно прорастают новые, а жить правдой как действием и тем самым лишать гидру кислорода. Думать - значит не понимать мир. Мышление не отделено от мира настолько, чтобы это вообще было возможно. Мыслить - значит действовать. Синтетический агент - это человек, который действует, не будучи в состоянии сформулировать полное понимание того, почему именно. Она позволяет интуиции направлять ее. Именно на основе своих действий синтетический агент может выработать необходимый смысл, чтобы задним числом придать своему действию этот смысл. Во всяком случае, именно таким образом сознание и интуитивное действие соотносятся друг с другом: первое объясняет и легитимирует второе, создавая привлекательный нарратив, соответствующий паттерну в окружении , с которым человек себя идентифицирует.