Шерлок открывает книгу на первой странице и возвращает ее Джону.
— Хочешь, чтобы я почитал тебе? — Джон медлит.
Шерлок не удосуживается кивнуть. Вместо этого — закрывает глаза и ждет. Он слышит, как расправляется свитер Джона, когда он пожимает плечами, слышит, как тот ерзает, устраиваясь поудобнее на стуле, чувствует вес его локтей на краю матраса.
«Мне кажется», — начинает Джон, — «каждому из нас предназначено хотя бы одно чудо…»
Шерлок начинает засыпать, и, чем дольше звучит ровный голос Джона, тем крепче становятся объятия Морфея. В конце концов, убаюканный, он засыпает совсем.
***
Майкрофт приходит на следующий день. Шерлоку хватает лишь одного взгляда на вошедшего, чтобы, не думая, прошипеть:
— Проваливай!
Джон, сидящий рядом с кроватью Шерлока с «Бумажными городами» на коленях, испуганно смотрит на друга.
«Шерлок!.. Это…»
Майкрофт выгибает бровь.
— Рад видеть, что тебе лучше, дорогой братец, — произносит он своим обычным отстраненным тоном.
Шерлок взволнован. «Проваливай» — не слишком красноречиво, но определенно не заезженное «Джон»; это прогресс. Голос возвращается к нему — первый признак улучшений.
Майкрофт заходит ненадолго. Он здесь не для того, чтобы спрашиваться о самочувствии Шерлока; он получает больничные заключения раньше, чем они пишутся. Он здесь, чтобы подразнить брата, помахав перед его лицом туманными ссылками на «конфликт» в Афганистане — он знает, как Шерлока бесит невозможность быть в курсе дел.
— Называй вещи своими именами, — холодно говорит Джон. — Это война.
Майкрофт одаривает его самым высокомерным взглядом, означающим, что он не знает, как стоит реагировать, и что вообще-то он выше всего этого.
— Не будь таким примитивным… — начинает он, но Джон обрывает на полуслове.
— Не будь таким скользким, — парирует тот. — Не прикидывайся недотепой, верящим в ту чушь, что вы адресуете миру. Никто из нас в это не верит, и ты знаешь это.
Возникает пауза. Шерлок ухмыляется, глядя на Джона, а Майкрофт выглядит еще более заносчивым (если такое вообще возможно). Затем неожиданно Джон встает, берет Майкрофта под локоть и со словами «Что ж, пожалуй, на сегодня достаточно братской любви» выводит старшего Холмса из палаты.
Шерлок сияет.
Джон выдает смешок.
— Он просто задница, — справедливо, ничего не поделаешь. Джон берет книгу, но не спешит начать чтение. — Так ты заговорил, — замечает он.
Шерлок кивает, не в силах стереть с лица ухмылку. Он открывает рот, чтобы повторить сказанное, просто чтобы снова ощутить вкус слов — но те не приходят. «Проваливай», — думает он, но, кажется, лимит слов исчерпан.
Джон тянется к ноутбуку.
— Кажется, я знаю, что это было. — Он находит видео. Это едва ли надежный источник для исследований, но хотя бы так. В ролике говорится, что отдел мозга, отвечающий за возможность посылать брата на все четыре стороны, все же не управляет речевыми функциями.
— Ты взбесился настолько, что забыл о манерах, — и поврежденные участки мозга остались незатронутыми.
Шерлок фыркнул. В любом случае уже прогресс. Он не собирается размышлять о поврежденных участках мозга — он не хочет даже думать о том, что никогда не сможет связно говорить. Запертый в своей голове, неспособный выражать самые простые мысли… Он превратится в декорацию с места убийства — в коврик у двери, который всё видел, но упрямо молчит. Бесполезная ветошь. Скука неминуема. Остается только умереть.
— Хорошие новости, Шерлок, — Джон прерывает его мысли. — Похоже, не пройдет и недели, как тебя выпишут.
Шерлок видит, что Джон улыбается. Должно быть, вдохновлен триумфом над Майкрофтом и тем, что Шерлок произнес что-то новенькое. Он улыбается в ответ.
— Вернемся к книге?
Шерлока необъяснимо развлекает рассказ о нелепых выходках Марго Рот Шпигельман, полной озорства и энергии ученицы американской средней школы. Будучи смышленой, она постоянно оставляет после себя занимательные задачки.
Через час Джон тащит его на прогулку по больнице. Он захватил из дома одежду — в конце концов, Шерлоку не придется таскаться по этажам в больничном тряпье. Куда приятнее будет снова надеть свои пижаму и халат.
После ланча Шерлок дремлет, а когда просыпается — натыкается на напряженный взгляд Джона. Тот выглядит обеспокоенным и чем-то расстроен; Шерлок хочет спросить, что не так, но, конечно, не может. Он наклоняет голову, задавая немой вопрос, но Джон то ли не понимает, то ли предпочитает игнорировать, цепляя Шерлока из кровати для очередной прогулки перед ужином и неизбежного посещения медсестры. Чтонибудьболитмистерхолмс? Нехотителинемногокодеинамистерхолмс? Не знай он всего, подумал бы, что они хотят подсадить его на наркоту. Он ненавидит зависимость; пробовал еще в университете — в качестве развлечения, — и принимал, пока это помогало разогнать скуку (в основном навевая сон и даря неуместную эрекцию). Джон видит его раздражение и просит сестру снять капельницу.
Шерлок спасен.
Медсестры…
До них наконец доходит, что Джон понимает Шерлока лучше, чем кто бы то ни было: они предлагают поставить вторую кровать. Шерлок встречает предложение на ура — прошлой ночью он проспал десять часов кряду, повесив на лоб табличку «не беспокоить», и совсем не скучал по Джону; однако он не уверен, что сегодня проспит так долго. Джон апеллирует к невидимому судье, но отклоняет собственный протест, прочитав на лице Шерлока все, что тот об этом думает.
***
Шерлок засыпает без труда. Проснувшись в два часа ночи под аккомпанемент тихого сопения Джона, он проходит в ванную. На обратном пути останавливается возле кровати Джона. Шерлок ощущает тепло, наполняющее грудь — словно еще одно, бесплотное, сердце сжимается в такт дыханию друга.
Вопрос: новое чувство. Ответ: спящий Джон.
Бессмыслица: он много раз видел его таким — там, на Бейкер-стрит.
Это не универсальный ответ.
***
На следующий день мигрень Шерлока почти отступает, и, когда после ланча к ним заглядывает Лестрейд, его имя ясно всплывает в голове. Шерлок улыбается, кивая в знак приветствия:
— Лестрейд.
Шокированный взгляд Джона того стоит.
Он сидит по-турецки, даже не подняв спинку кровати — ему больше не нужна дополнительная опора. Лестрейд остается ненадолго, в отличие от миссис Хадсон, которая, как всегда, приносит бисквиты, как всегда, не перестает кудахтать и, как всегда, нагоняет суматоху. Шерлок пыхтит, недовольно, но все же любя: ее отношение ближе всего подходило к понятию «материнского». Она теребит его волосы и целует в лоб, желая скорейшего выздоровления. Когда она уходит, Шерлок готов поклясться, что видит, как в коридоре она останавливается, прижимая ладони к лицу. Он задается вопросом, не почудилось ли ему.
Ближе к вечеру Джон дочитывает «Бумажные города». Шерлок удивляется концовке: вместо того чтобы вывалить на читателя кучу эмоциональной чепухи, автор раскрывает правдивые мотивы героев, что делает ситуацию удивительно правдоподобной. Удовольствие Шерлока можно прочесть по лицу, и Джон, закрывая книгу, обещает:
— Завтра принесу еще одну, того же автора. А сейчас кому-то пора спать.
Шерлок вздыхает и послушно укладывается в кровати. Не очень-то он устал. Он все еще рад тому, что смог назвать Лестрейда по имени, и возможности начать обратный отсчет: самое большее шесть дней — и они будут дома.
С этой мыслью он засыпает.
Шесть дней.
__________________________
*Art & Antiques - журнал об искусстве.
*Тейт Модерн (Tate Modern) — лондонская галерея модернистского и современного искусства, входит в группу галерей Тейт, в которых выставляется национальная коллекция британского искусства с 1500 года по сегодняшний день.
========== По имени ==========
На следующий день Майкрофт приходит снова. Шерлок думает о том, чтобы слететь с катушек и повторить вчерашний «успех» — он старается, но слова не приходят. Вместо этого он чувствует, что имя Майкрофта прочно засело на языке. Он мог бы открыть рот и позвать брата, но куда там.