Дровосек. И безумные!.. Что теперь делать? Только молиться семь раз за их души.
Жена. Молиться? Матерям от этого какой прок? Да разве ж у нас мужчины перевелись?..
Дровосек. Мы, мужчины, попробовали было учинить суд топорами да косами. Но куда нам супротив дьявола? Во всей земле Остреландской едва ли сыщется сотня дюжих мужиков. Гарнизон, охраняющий замок, — это несколько старых вояк да лакеев седовласых!.. Однажды в пасхальное утро герцогский сын отправился в одиночку сразиться с душегубом. Он не погиб, нет, но с тех самых пор лежит у себя в комнате, не встает, словно сил лишился… Так–то!.. (Тишина. Рычит собака.) Ночной сторож стучит деревянными башмаками. Тсс!
Глашатай (поет)
Коль на выданье есть дочь, Дверь запри на эту ночь…
Дровосек. Верно говорит! Только, друг мой, нет девушек ни здесь, ни в других домах земли Остреландской. Тут слишком часто пели — вот их и не осталось! Не дождется, оборотень проклятый!.. Все девушки повешены в лесу — так их и вижу, — пташки замолкшие. Ты плачешь, жена?..
Жена. Его песня несет смерть. Горе той, что услышит!.. Господи, сделай их глухими…
Дровосек. Да говорю же тебе, не осталось больше девушек в том возрасте, когда они способны совершать глупости!
Жена. Осталась одна, красивая–прекрасивая, белокурая.
Дровосек. Пюрмеленда Остреландская?.. О, о!.. Ты бредишь, женщина!..
Жена. Слушай: рог приближается.
Звучит рог.
Картина пятая
Комната Пюрмеленды.
Барбара. И снег рассыпался ста тысячью снежинок, все одна к одной; а упав на землю, они соединились в огромное тканое покрывало. И оделась Фландрия белым саваном. Графиня, вы мечтали о снеге? В те времена, когда грудь мою еще теснили желания, я, грешным делом, мечтала о пышных розах, от запаха которых путаются мысли… Снег не имеет запаха. Я понимаю, у молодой красивой графини иные желания, чем у старухи–служанки; но когда–то и мне было шестнадцать, совсем как вам сейчас.
Пюрмеленда. Пряди свою пряжу, а брюзжать предоставь веретену.
Барбара. Что я дурного сказала? Я замолчу, хотя мне это очень трудно. От тишины, которая вам так любезна, ваши большие глаза делаются еще больше. Если нельзя говорить, я буду петь… (Поет.)
На восток уехал милый
Со хоругвью на коне
Воевать в святой войне,
Сердце девичье разбил он.
(Вскрикивает.) Ай… Зачем вы закрываете мне рот рукой?
Пюрмеленда. Чтобы запихнуть назад твое дурацкое нытье. Ты не знаешь песен о любви?
Барбара. О любви? Такие песни, должно быть, греховны. Ваше лицо искажается, когда вы произносите это слово! Да и кто знает, что есть любовь?
Пюрмеленда. Те, кто знают, не умеют высказать, и лица у них страдальческие, как у меня, или блаженные. Я только понимаю, что это сила роковая и всемогущая, непостижимая, как океан; она поглощает вас или отшвыривает прочь. (Смеется.) А ты столько лет жила и ничего не знаешь! Я спрашиваю тебя, почему я так мечтала о снеге? Почему у меня душа и тело спорят между собой до изнеможения? Почему от необузданной радости я внезапно перехожу к свинцовому оцепенению? Почему мне хочется есть землю и пить дождевую воду? Почему, видя нож, я представляю себе, как льется моя кровь?.. Что ты ответишь девушке?
Барбара. Что вы больны, и лучше вам обратиться к священнику!..
Пюрмеленда. Не надо ни снадобий, ни молитв. Допустим, я больна, но где найти исцеление? В воздухе, сделавшись невесомой; под землей, зарывшись поглубже; растворившись в воде; распылившись в огне?.. Разве я под действием чар? Нет, я чувствую, что демоны не властны надо мной, равно как и ангелы…
Барбара. Ясное дело, вас околдовали.
Пюрмеленда. Мир сотворен колдовством, секрет которого утерян… (Тишина.) Я надеялась, что снег навеет на меня покой и сон, а он жжет меня огнем. Я прикладывала к телу святые реликвии, но ничего не помогает…
Барбара. Где ваша красота? Вы подурнели. Надобно держать себя в руках!
Пюрмеленда(в бреду) А потому, чем стучать ногами по полу, рвать на себе одежду или ломать распятие, не лучше ли все бросить, бежать из замка, превратиться в дичь, несущуюся, куда глаза глядят, крича от радости и страха. Дичь, выгнанную из норы, которую охотник сцапает тепленькую, задыхающуюся и перережет ей горло…
Барбара. Она не в себе!
Пюрмеленда. Не в себе, знаю. Погаси фонарь и забудь слова, вылетевшие у меня.
Барбара. А что вы сказали?
Пюрмеленда. Слова. Видишь, я снова спокойна. Теперь мы замолчим и будем слушать. Не тревожься, старуха. Еще утром я была девочкой–подростком. В сумерках падающий снег показался мне кровавым. А сейчас я женщина. (Тишина.) Я слышала зов…
Барбара. Рог?
Пюрмеленда. Он трубил для меня!
Барбара. Господи, спаси! Да знаете ли вы, кто так трубит?
Пюрмеленда. Не все ли мне равно! Так звезды сошлись. Я знаю, он едет к замку, но, возможно, он пожелает, чтобы я сама пришла к нему…
Барбара. Господи Иисусе, не дай дверям открыться!..
Пюрмеленда. Я держу тебя за руки. Стенай, молись, сколько хочешь. Взошла луна. Она глядит на меня. Ты ничего не слышишь?
Барбара. Слышу, как бьется ваше сердце.
Пюрмеленда. А еще?
Трубит рог.
Барбара. Ничего! Клянусь…
Пюрмеленда.(смеется) Ничего? Луна, побагровев, раздувала щеки и трубила в рог!.. (Властно.) Ступай, возьми в сундуке мое шерстяное платье, кожаный пояс и диадему. И сосуд с благовоньями.
Барбара. Среди ночи?
Пюрмеленда. Откуда мне знать, ночь сейчас или день. Я вижу равнину до самого моря.
Барбара. Но для чего вам праздничный наряд?
Пюрмеленда. А может, я собираюсь на праздник? Но прежде я пойду к отцу, матери и брату. Дай мне ключ, что висит у тебя на поясе!..
Барбара. Нет, только не этот!..
Пюрмеленда. Я сама возьму. (Рог трубит нетерпеливо.) Слышу. (Гихо.) Я не могу ни смеяться, ни плакать, я иду, как лунатик по канату. И не следует больше искать в запорошенном снегом зеркале, кто я и кем я стала…
Барбара. Если вы Пюрмеленда, если у вас крест на груди, молите небо, пока не поздно!..
Пюрмеленда. Я связана лучами луны. Она притягивает меня. Она богиня, повелевающая женщинами…
Картина шестая
Ночная равнина. Трубят рога. Слышен конский галоп.
Галевин. Стоп! Спешиться! Держи поводья, Грифон. Все
четверо, ко мне. Отвечайте: кто ваш повелитель?
Наемники(хором) Вы, Галевин!
Галевин. Что вы готовы сделать для Галевина?
Хейлейок. Умереть самой страшной смертью!
Ульфорд. Сразиться с самым свирепым богом!
Вольвентанд. И с самым вонючим дьяволом!