— Где пан достал унитаз? Сколько пан отдал?
— Это унитаз не мой, а того пана, — звучал из глубины раковины, как из колодца, пропитой бас. В то же время вытянутая рука показывала на меня.
Когда собралась солидная толпа, я вырвался из рук приятеля, оставив ему пуговицу. Преследуемые полными зависти взглядами, мы добрались наконец до остановки и вошли в трамвай. Тут раковина вызвала не меньшую сенсацию и еще большее веселье. Но так как колено беспрерывно цепляло за ремень звонка и вагоновожатый то останавливал, то отправлял трамвай в самых неподходящих местах, мой помощник вынужден был снять раковину с головы и держать ее перед собой. Некоторое время мы ехали молча, но вдруг мой подручный покраснел, затем побледнел и нервно шепнул мне:
— Держи, пан, товар!
— Что случилось?
— Штаны у меня падают, резинка лопнула из-за этой холеры-раковины.
Я не успел подумать, что мне предпринять, как фаянсовый груз оказался уже у меня в руках.
Я согнулся под тяжестью, а мой носильщик тем временем пытался совладать с падающей частью гардероба. Кое-как справившись с этим делом, он коротко бросил мне:
— Дальше не поеду — не только резинка, все пуговицы отлетели.
И выскочил из трамвая. А я остался один на один с унитазом.
Что было дальше, трудно описать. На всех остановках, будто сговорившись, в трамвай входили одни мои знакомые. И как назло те, которых я не видел много лет. Когда наконец в вагон вошла красивая женщина, за которой я потихоньку волочился, я выпустил из дрожащих рук унитаз, поставил на пол и отодвинулся от него как можно дальше. Но пассажиры со всех сторон начали кричать:
— Эн, уважаемый, забери-ка свой трон, все за него цепляются.
Пришлось опять протиснуться к унитазу. Тут взял слово кондуктор:
— Эй, гражданин! Почему вы два места занимаете? Садитесь на свой товар, будет просторней.
В полубессознательном состоянии я уселся. И в это время в трамвай вошла целая толпа провинциалов, видимо, какая-то экскурсия. Руководитель посмотрел на меня взглядом, полным восторга и гордости, и обратился к своим экскурсантам:
— Обратите внимание, граждане, какие удобства уже оборудованы в трамваях нашей столицы. Правда, еще не установлена соответствующая кабина, но будет! Не сразу Краков строился.
Я выскочил из трамвая на ходу.
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
1951
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀ ⠀
Геня на парашюте
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
— Мы с Геней в прошлое воскресенье побывали на празднике авиации — действительно было на что посмотреть! Парни носились по небу, как ангелы. Штопоры, бочки разные делали, так что я не раз закрывал глаза. Смотреть на это было невозможно, страх человека брал, как бы кто-нибудь не свалился. Но ничего такого не случилось, молодые ребята, обученные своей профессии, гоняли на аэропланах, словно это были конные дрожки. Но больше всего меня поразили три гражданки, которые на зонтиках спустились на землю.
— Видишь, — говорю я Гене, — смотри, для чего может служить зонтик. А ты небось думаешь, что зонтик изобретен только для того, чтобы было чем мужа оскорблять!
Обиделась на меня Генюха и говорит, что с завтрашнего дня поступает на курсы, начинает обучаться на парашютистку и на следующий год на Летном празднике она всем покажет.
Я посмеялся и говорю:
— Ничего ты никому не покажешь, Генюха, потому что тебя на курсы не примут.
— Почему?
— Потому что для твоего веса зонтика не найдется. Ни один не выдержит. Материал лопнет, спицы выгнутся, упадешь на голову и еще беды натворишь, если, не дай бог, свалишься на трамвай. А потом, одно дело на родного мужа с зонтиком прыгать, а другое — два километра в воздухе ногами перебирать. Характер тебе этого не позволит.
Поспорили мы немножко, и на этом кончилось. Но это только мне так казалось.
На другой день повезла меня Геня на Вислу, где в Пражском парке имеется специальная башня с зонтиком на тросе для обучения публики парашютным прыжкам.
Устройство верное, потому что зонтик ходит по проволоке, как троллейбус. Опасности никакой, так как личность, которую спускают, прицеплена за вешалку к зонтику. Но и так эта надвоздушная коммуникация нагоняет ужасный страх на нас одним своим видом. Пока я не знал, о чем здесь идет речь, я стал в очередь за Геней и стою. Наверно, думаю, это очередь за пивом.
Было очень жарко, потому я так и подумал.
Но когда я увидел, что жена поднимается на эту башню, я струсил и чуть было не сбежал. А Геню тем временем прицепили к зонтику, и она повисла. Я кричу ей снизу: