Примерно в это же время, вскоре после описанного инцидента, Сириус проникся почтительным восхищением к Гелерту. Биологически вполне зрелая овчарка, наделенная суб-человеческим интеллектом, отвечала ему равнодушным презрением. Сириус же всюду таскался за Гелертом и во всем ему подражал. Однажды Гелерту посчастливилось изловить кролика и сожрать его, свирепо рыча на сунувшегося поближе щенка. Тот глядел на это с восхищением, смешанным с ужасом. Зрелище короткой погони и победы разбудило в нем охотничьи инстинкты обычной собаки. Вопль кролика, его борьба и внезапно обмякшее тело, порванное собачьими зубами, глубоко поразило щенка, обладавшего жалостливым характером и живым воображением. К тому же, Элизабет воспитывала детей в сочувствии ко всему живому. С того дня в нем зародился конфликт, до конца жизни приводивший Сириуса в отчаяние: конфликт между, как он выражался, «волчьей натурой» и жалостливым цивилизованным сознанием.
Непосредственным же результатом стала сильная и виноватая страсть к погоне и еще усилившееся благоговение перед Гелертом. Сириус воспылал страстью к кроличьим колониям. Он, повизгивая от волнения, непрестанно обнюхивал норы. Плакси на время была забыта. Тщетно пыталась она вновь вовлечь друга в общие игры. Тщетно, скучая и ворча, околачивалась с ним возле нор. Сириус однажды при ней поймал лягушку и явно собирался ее съесть. Девочка разразилась слезами. Ее плач мгновенно погасил в щенке охотничий инстинкт, который сменился ужасом. Сириус бросился к любимой подружке и покрыл ее щеки кровавыми поцелуями.
Не раз и не два с тех пор он страдал от мучительного конфликта между инстинктами здоровой собаки и высшей своей природой.
Его интерес к Гелерту притупился, когда Сириус обнаружил, что старший пес интересуется исключительно охотой и пищей. И снова возник конфликт. Охота теперь представлялась Сириусу главной радостью жизни, но это была радость с нечистой совестью. Он ощущал в ее зове чуть ли не требование жертвы от темных богов крови, но жертвоприношение внушало ему отвращение, а ужас Плакси тревожил душу. Кроме того, когда схлынул первый порыв увлечения, к нему вернулся интерес ко множеству занятий, который они разделяли с Плакси. Гелерта все это не интересовало.
Окончательно разочаровало Сириуса открытие, что Гелерт не только не желает, но и не может говорить. Сириус давно это подозревал, но уговаривал себя, что молчание Гелерта объясняется только его высокомерием. Но один случай опроверг эту теорию. Юный Сириус, который на своих четырех лапах давно обгонял бегущую Плакси, увязался за отправлявшимся на охоту Гелертом. По пути им попалась сломавшая ногу овца. Гелерт, хоть и не был обучен пасти овец, прекрасно знал, что их надо оберегать. Известно ему было и то, что за эту овцу отвечает мистер Паг из Каер Блай. Итак, Гелерт поспешил в Каер Блай, далеко обогнав голенастого щенка. Наконец догнав его на ферме, Сириус увидел, как Гелерт нечленораздельно шумит на Пата, пытаясь увлечь того за собой в холмы. Сириус знал, что и сам не сумел бы объясниться с фермером, но не сомневался, что легко объяснит положение дел любому из членов семьи. Так что он поспешил к своим и встретил возвращавшегося из школы Жиля. Задыхаясь, он выложил мальчику всю историю и вместе с ним поспешил в Каер Блай. Жиль на минуту забыл строгое семейное правило «не проболтаться о Сириусе» и обратился к Пагу: «Сириус говорит, ваша овца сломала ногу у Нант Твил-и-кум — как бы не утонула». Плат недоверчиво глянул на мальчика, но серьезность предупреждения и неистовство собак его убедили. Вместе с ними пройдя долиной, фермер нашел свою овцу. С того случая Сириус почитал Гелерта за недоумка, фермер же заподозрил в Сириусе вершину породы суперовчарок.
Открытие, что Гелерт неспособен разговаривать, стало для Сириуса ударом. Гелерт превосходил щенка во всем, в чем тот затмевал своих двуногих друзей — в скорости, в выносливости, чутьем и остротой слуха. На время Гелерт стал для щенка образцом. Подражая Гелерту, Сириус даже разговаривать не хотел, причем добился таких успехов в молчании, что Элизабет в одном из писем к Томасу сообщала, что разум Сириуса гаснет.