— Мастер Зао, я закончил!
Зао посмотрел на юношу, который стоял среди запутанных узоров.
— Т-теперь просто нужно пролить на формацию каплю моей крови, и тогда…
Не успел он договорить, как Зао оказался прямо перед ним, схватил его за шею и надавил, после чего мальчишка сразу же разлетелся на кровавые ошмётки…
Глава 38
Король и Император
Вернее, могло показаться, что юноша превратился в кровавые ошмётки, в то время как на самом деле он разлетелся на щепки, как деревяшка.
Марионетка? Зрачки Зао немедленно сузились; невозможно, чтобы он, Дракон Сакральной Мудрости, не заметил такую явную подделку. Чтобы его обмануть, требовался необычайно изощрённый артефакт, стоимость которого была сравнима с целым регионом.
По крайней мере при обычных обстоятельствах.
Почти сразу к Зао пришло понимание, что виноваты были особенности этого мира, который блокировал духовное сознание. Здесь ему приходилось полагаться только на собственное зрение, слух и прочие органы восприятие, которые, несмотря на свою остроту, уступали всевидящему взору могущественной души.
Вот почему — и только поэтому — его смогла обмануть столь примитивная конструкция. Но это ничего не меняет. Он мог придумать тысячи причин, но итог оставался неизменным. Его, Зао из рода Сияющих Небес, наследника Первого канцлера и самого талантливого дракона за сотни тысяч лет, которому судьба завещала престол Божественного императора, одурачили с помощью обыкновенной куклы.
— Ты… — прогремел дракон голосом, который словно раздавался из глубин преисподней. Его лицо стало мрачным, как небо во время бури, и страшная, давящая аура стала распространяться вокруг него, отчего обломки марионетки распались на мельчайшие физические частицы и обратились в пустоту.
— … Кем бы ты ни был, я найду тебя…
— Уже нашёл, — вдруг раздался у него за спиной невозмутимый голос.
Зао моментально повернулся, но было поздно, и его лицо озарил разящий свет лазурного клинка.
…
…
…
План нельзя было назвать простым или даже надёжным.
Сперва Сима достал одну из марионеток, которые когда-то, ещё в Жемчужной провинции, изображали его родителей. На высоких стадиях культивации они были не особенно полезны, поскольку любой Владыка Манифестации мог заметить подделку с помощью духовного сознания, однако Сима был человеком бережливым и всё равно сохранил их при себе, и даже пополнил свои запасы, пока находился в Южном регионе, где их производили.
И не прогадал. Особенности мира Божественного императора сделали истинную природу марионетки совершенно незаметной даже для Святых. Сима превратил её в свою копию и вручил сценарий, согласно которому ей нужно было задержать всякого, кто проникнет в центральную гробницу, до конца действия временного кармана.
После этого оставалось решить, драться им или бежать. Когда сильнейшие драконы ещё только пробивались в гробницу, Сима рассматривал возможность спрятаться в карман в самом дальнем отделении, до которого они с Лу Инь ещё могли пройти, чтобы затем попробовать улизнуть.
Сима был жадным человеком, но величайшим сокровищем всё равно считал собственную жизнь. При других обстоятельствах он действительно мог выбрать именно эту тактику, но, когда они обсудили её вместе с Лу Инь, девушка сперва задумалась на целую минуту, а затем сказала, что за сотню лет может пробиться на следующую стадию и бросить вызов Драконам Великой Мудрости.
Окончательное решение она оставила за Сима. Даже если Лу Инь станет Императрицей, чтобы надеяться на победу, они должны были использовать фактор неожиданности от временного кармана. Им нужно было появиться прямо за спиной противника, и если к этому моменту Лу Инь ещё не успеет совершить прорыв, за пределами кармана их ожидает неминуемая смерть.
Стоит ли оно того?
Сима замялся. Его взгляд обратился в глаза Лу Инь. Были времена, когда они постоянно смотрели вниз и дрожали, даже когда девушка была сильнейшей среди собравшихся. Теперь же перед ней возвышалась гигантская гора, но Лу Инь смотрела на неё без колебаний и спокойно говорила, что сможет на неё забраться.
От прежней неловкой служанки Секты Жемчужного Истока почти ничего не осталось — на смену ей пришла бесстрашная воительница, невозмутимая даже перед лицом смертельной угрозы.
— Хорошо, я верю, — сказал Сима.
Он решил положиться на Лу Инь, и ни разу не сомневался в ней за те сто лет, что они провели внутри временного кармана. Более того, все баллы, которые Сима накопил за это время, он потратил не для того, чтобы ускорить её культивацию, от которой теперь зависели их жизни, но на развитие таланта девушки в области боевых искусств.