Но чужой выбор она уважала тоже. И за то, что Спутник не мог так легко отказаться от своей подруги — уважала его ещё больше. Хотя сила собственных чувств ошеломила её. Она пыталась бежать обратно в Центр, но притяжение Спутника оказалось сильнее. Он попросту её не отпустил. И так они и продолжали вращаться в этом тройственном танце, то радуясь, то печалясь, то больно раня друг друга, то даря такие минуты счастья, о которых даже в реликтовом излучении остаётся память навечно.
И добро бы всё это происходило только с ними. Но вокруг были другие звёзды и планеты, и все они так или иначе участвовали в этом. Все требовали внимания, все хотели танцевать и общаться с ними. Жизнь, разбуженная их любовью, теперь не давала покоя им самим. Она кипела, Красная звёздочка непрерывно что-то организовывала, и они должны были помогать ей, потому что танец был для них важнее всего. Что бы ни происходило с ними, они вкладывали всю душу в танцы других и в то, чтобы всем вокруг было хорошо и радостно.
Они добились своего. Окраина расцвела как никогда. Армия танцующих росла, и Центр уже сам подбрасывал им какие-то новые идеи, потому что блистать они стали не на шутку. Истинный внутренний свет всегда зажигает других. Вот только чем дальше, тем труднее становилось Рыжей и Спутнику светить за всех и постоянно делиться свои теплом. Потому что никакая энергия не безгранична, даже если кто-то искренне и с радостью отвечает тем же. А так было далеко не всегда.
6
Взять хоть ту же Голубую планету, о которой все давным-давно забыли, захваченные этими событиями. Вообще-то история эта и не о ней тоже, потому что она никогда не участвовала ни в каких историях. Твёрдость её была на нуле; даже самая мелкая пертурбация, какую иной бы и не заметил, пробирала её до самого ядра и ставила на грань разрушения. Слишком много в ней было космического холода; мрачные одиночные танцы, к которым она привыкла, не привлекали никого из тусовки. Но Рыжая вытащила её на свет, свела со своими друзьями и приохотила к иным танцам, где царят дружба, любовь и веселье.
Казалось, всё теперь пойдёт совсем по-другому. Но увы. Не зря говорят на Земле: плывущий за море меняет небо, но не душу. Вскоре Голубая планета стала замечать, что Красная звёздочка и все прочие словно бы не видят её порой. Да, с ней танцевали и общались временами, но в целом она ощущала себя странно. Казалось, её и нет в этой галактике, она как будто в параллельном пространстве, отделённом невидимыми стенами, и какая-то мутная туманность лежит между ней и другими. Про неё забывали на каждом шагу и словно смотрели насквозь.
Долгое время Голубая планета думала, что ей это мерещится. Потом заметила - когда рядом с ней была Рыжая звезда, всё резко менялось. Свет жарких и приветливых лучей отражался от неё, Голубая согревалась и сама словно начинала светиться. Тогда все её замечали — ненадолго, правда. И вроде бы не её саму, а лишь отражённый от неё тёплый оранжевый свет. Неясно было, почему так. Возможно, планетам не место в компании звёзд; возможно, ты должен светиться сам, чтобы тебя было видно там, где царит извечная тьма, и не всякий свет годится, чтобы эту тьму одолеть. А может, все звёзды во вселенной притягиваются только по подобию, и если ты из другого ряда — не будет тебе в этой галактике места, хоть сгори до самого ядра. Потому что твой свет — иного спектра, и все вокруг видят его как тьму кромешную. И в общем-то в этом нет их вины.
Было ли что-то из этого правдой? Голубая планета не знала; и не знала, что делать с этим. Единственное, что она могла придумать — это держаться поближе к своей подруге. И чем дальше, тем больше её охватывал ужас от того, что всё идёт как-то не так. Уже давно они не танцевали вместе; порой казалось, что и Рыжая перестаёт замечать её, а то и хуже — прямо избегает. Их тяготение ослабевало, и Голубая не понимала, почему. Как будто исказилось само пространство между ними и приобрело зеркальный знак - чем ближе она пыталась подойти, тем дальше оказывалась Рыжая звезда, словно бы каждое движение навстречу не сближало, а отдаляло их. Невидимые стены беспощадно вырастали между ними, и понимание, когда-то казавшееся абсолютным, сходило на нет. И хотя вроде бы они вращались по прежним орбитам, тесно связанным между собой, Голубой планете начало казаться, что их разделяют немыслимые расстояния.