Дважды предлагать не пришлось. Лир улегся на кровать, подперев голову рукой, и стал накручивать мой локон на палец свободной руки.
На Веруме не знают о существовании личных границ?
– Утром я был уверен, что мне повезло меньше других, – повторил он бархатистым голосом.
Глаза слипались. Исходящее от Лира тепло и его аромат успокаивали. Я и не помнила, когда в последний раз испытывала нечто подобное рядом с мужчиной.
– Ты очень долго не приходила в себя. Даже на ногах не держалась, когда две другие участницы были уже почти собраны. Тогда я понял, что ты потянешь меня на дно, а я не люблю быть хуже других. Но передумал, когда оказался у твоих ног, пытаясь помочь…
Я пришла в себя, испугавшись, что пропустила будильник.
Лир сидел в кресле напротив, всматриваясь в голограммы перед собой. Я приподнялась на локтях. Мы были в незнакомой комнате.
– Где мы? – спросила я, озираясь по сторонам.
Как только Лир отвел глаза от голограммы, та тут же исчезла.
– Это твоя комната на время проекта. Мы в доме выкупившей тебя семьи, – мрачно выдал он.
– Что случилось? – спросила я, мгновенно припомнив сцену в бассейне. – Нас дисквалифицировали?
– С чего бы? – Он поднял одну бровь.
– Из-за тебя, конечно. Из-за того, что иногда… – я замешкалась, – ты слишком близко!
– Все в норме. Я попрошу накрыть на стол. Ты проспала почти сутки, но мы не стали тебя будить. Новая одежда в гардеробной, косметика на столе.
Лир быстро поднялся и вышел из комнаты.
– Сутки… – Я уставилась на черное небо над головой, поблескивавшее россыпью сотен звезд.
Сферическую комнату освещали прикрепленные к стенам пузырчатые светильники. Кровать располагалась под самым большим изогнутым окном. Другие поменьше, овальные и круглые, черными дырами зияли над письменным столом, входом в гардеробную и туалетным столиком.
Выбравшись из постели, я бесшумно пробралась в гардеробную, где оказалось больше вещей, чем я могла себе представить. Недолго думая, я сняла черный костюм и бросила его на зеленое кресло. В поисках нижнего белья я потянулась к ящикам и, перебирая один комплект за другим, выбрала тот, что показался самым необычным. Я сняла красный ажур, бросив его поверх только что снятого костюма.
Расположившись перед зеркалом в полный рост, я разглядывала свою находку. Мягкая чаша лифа придавала груди пикантно округлую форму. Его верхний край проходил непривычно близко к соскам, позволяя носить платья с глубоким декольте. Высокая талия стрингов визуально удлиняла ноги.
– Тебе идет, – сказал Лир, загородив собой проход.
Моя гордость не могла решить, стоило его стесняться или пора уже было просто смириться…
– Спасибо, – бросила я, напустив на себя уверенный вид.
– А эти? Могу оставить себе? – Он аккуратно взял мои красные трусики с кресла.
Какой стыд!
Я повернулась, стараясь скрыть нахлынувшие эмоции.
– Постирать их для тебя? – Я протянула руку в надежде заполучить их обратно.
– Нет, спасибо. – Лир тут же сунул их в карман. – Ты пойдешь в таком виде? – Присев поверх вещей, он не стеснялся открыто меня разглядывать.
– А ты?
На ногах светлые джинсы, верх – широкий белый пуловер, сквозь который, казалось, просвечивала кожа.
Отвернувшись, я нашла в гардеробе неброское длинное платье в тон его пуловера. Я принялась надевать его через голову, но руки Лира внезапно перехватили ткань платья и медленно расправили ее, одернув у самых щиколоток.
– Зачем ты соблазняешь меня? – решила спросить я прямо, расчесывая запутанные волосы найденным гребнем.
– Соблазняю? – Он развел руками, демонстрируя игривое удивление. Я украдкой следила за ним через зеркало. – Уже завтра тебе предстоит познакомиться с претендентами на твои руку и сердце. Разве ты здесь не ради одного из них? – Он вызывающе улыбнулся. – А может, и не одного.
– Перестань прикасаться ко мне. И хватит со мной играть, Лириадор. Это жестоко. – Я отложила расческу, развернувшись к нему. – Из-за твоих выходок меня могут дисквалифицировать, а это не входит в мои планы. – Я развела руками.
– Ты про первое правило? – Он сел в кресло, небрежно скинув вещи на пол. Теперь я смотрела на него сверху вниз, скрестив руки на груди. – Запрещено устанавливать близкие отношения, подтверждаемые физической близостью, с кем-либо, кроме участников проекта «Судьба и Соблазн», – дословно повторил Лир первое правило.
Я кивнула, с интересом ожидая, что он скажет дальше.
– Атанасия. – Он закинул ногу на ногу, вальяжно откинувшись на мягкую спинку. – Моя работа заключается в том, чтобы не позволить тебе нарушить это правило. Взгляни, – сказал он, активировав голограмму над запястьем. – Запрещены любые формы поцелуев и прикосновений к обнаженным интимным частям тела. – Он указал на строчку, которая являлась расшифровкой к основному тексту.