- Всё, иди одевайся, давай, - подтолкнул Витя голопопого отличника в открытую дверь и, бросив полотенце в стиралку, пошёл за ним в залу.
Васильков оделся за секунды, кидая на смущённого Виктора загадочные взоры, а тот ходил по комнате, не зная, что говорить, куда встать и что делать. В голове не было ни одной мысли, кроме предпохоронной: «Доигрался».
Зазвонил Тёмин мобильник, и он прижал трубку к уху, застёгивая джинсы.
- Привет! – радостно выпалил в трубку, и Виктор недовольно уставился на Василькова.
Кто это ему ещё звонит в такое время?
- Да я гуляю, ты же сказал, что позвонишь, когда освободишься, - продолжал тот. – Ну, что, мы едем? На ночь? Класс! Я сейчас к подъезду подойду, а ты пока иди, грей машину. – И положил трубку.
Виктор приподнял одну бровь, молча глядя на Артёма.
- Ну, я пошёл, - сказал засранец и усвистал в прихожую.
- Я провожу, - с угрозой в голосе сказал Виктор, идя следом.
- Не-не, я сам дойду, - замахал руками "сам с усам", влезая в ботинки и куртку. - Хороших выходных!
Виктор стоял в прихожей, глядя на закрытую дверь и медленно сатанел. Да что это за визиты такие?! Ему что здесь, «Красные фонари»? Вот и пускай после этого к себе народ пописать! Знал бы Витя, чем закончится та встреча вечером возле подъезда – побежал бы вперёд Людочки. Он пошёл на кухню и сел на табуретку. Ну и пусть себе пиздует с каким-то мужиком «с ночёвкой». Сла-ва Бо-гу! Вот пусть тот теперь и любуется на этот Мулен Руж. Через четыре минуты Виктор вышел из подъезда и направился к дому Василькова.
Ещё издали, подходя к знакомому подъезду, он увидел Артёма, жмущегося к высокому худому мужику. Виктор прибавил шаг. Да куда его родители смотрят вообще? Мужик приобнял Василькова, положив ему руку на плечо. До Вити донеслась трескотня Артёма, он смеялся и что-то без умолку говорил. Ты смотри, соловушка! Распетрушил ему нервы, а сам на свиданку побежал! Сейчас Витя ему устроит романтический вечер! Пусть домой дует, английский учит!
Нагнав парочку, Кара протянул руку и схватил Василькова за рукав куртки. Тот вскрикнул, и парочка обернулась. Виктор завёл Артёма себе за спину, наступая на удивлённого мужчину.
- Слышь, мужик, - рявкнул Витя. – Он, вообще-то, школьник ещё.
Мужчина оглядел Виктора, словно говорящего жирафа, потом наклонил голову и заглянул за Витину спину, видимо, на притихшего Артёма.
- Слышь, мужик, - передразнил он Витю. – Я как бы в курсе. Я его брат.
Виктор свирепо молчал, думая, что ему пора выпускать «Пособие для долбоёбов». Похоже, что лажать было уже дальше некуда. Из-за Витиной спины заструился чарующий голос:
- Паш, это наш охранник из школы. Ты иди, я догоню.
Паша поджал губы, скептически оглядел ретивого стража, повернулся и пошёл к стоянке. Что он подумал о Викторе, неусыпно несущем свою службу ночью в их дворе – один бог знает. Виктору стало казаться, что всё, что он делает последние дни – эта какая-то череда бесконечных глупостей. Как человек может вдруг взять и поглупеть за такое короткое время? Виктор потряс головой, будто пытаясь перезагрузить операционную систему. Он повернулся к Артёму и чуть не ослеп от счастливой мины на его лице. Васильков снял свою варежку и взял Витю за озябшую ладонь.
- Я завтра приеду. Я напишу, - улыбаясь, прошептал он и сжал Витины пальцы.
Виктор смотрел вслед убегающей фигурке, не замечая, что на его непокрытую голову падает снег.
Глава V
Промучившись полночи в мыслях о своей так рано закончившейся жизни, Виктор встал утром совершенно разбитый. Есть не хотелось, даже чашка чая вызывала тошноту. Поганей всего было от того, что Витя постоянно косился на телефон. Смотрел и бесился. Причём, на самого себя. Повтыкал в телевизор, поотгадывал кроссворды, повалялся на диване. Пару раз предпринял попытку бегства, позвонив приятелям и пытаясь вытащить их за город на выходные, но те что-то гундели про семью и работу, и Витя вешал трубку, убеждаясь, что всё против него. К вечеру он понял, что дело плохо и надо идти за лекарством. Взял проверенного, сразу две бутылки на всякий случай. Сварил картошки с сосисками, порезал хлеб, налил лекарство в рюмку. Первая пошла со скрипом – Витя вообще был не любителем этого дела, но тут ситуация обязывала. Водка обжигала полупустой желудок, согревая измученное недосыпом тело. Нервы потихоньку расслаблялись, в голове появился лёгкий шум. После четвёртой рюмки пришла долгожданная фаза «Ачётакова», и Виктор с аппетитом запихнул в рот целую сосиску. И впрямь, чего раскис-то? После шестой вспомнилось, что лекарство надо совмещать с приёмом бабы, так терапевтический эффект более выражен. Даневопрос! Достал телефон, начал шуровать по контактам. Половина имён были ему будто незнакомыми, по крайней мере, в памяти образы он не воскресил. «Надо фотки на контакт вешать, - поругал себя качающийся на стуле Виктор, - а то вот так вызвонишь себе какого-нибудь диспетчера из ДЭЗа». Имена начали сливаться в один бесконечный список, и Виктор проходил по нему уже по которому кругу. Опрокинув ещё одну рюмку, Витя уставился на одно имя. Во! Приди, майн либен! Отстучав образец пьяной смс, Витя, пританцовывая, двинулся в душ. Фальшиво горланя музон из знаменитой сцены про бар «Голубая устрица», младший сержант Виктор Кара, блядски двигая бёдрами из стороны в сторону и щёлкая пальцами, скинул с себя одежду и влез в ванну. Ламбада под душем вышла, прямо скажем, так себе, но, справедливости ради отметим, что там и развернуться особо было негде. Двухметровый танцор выливал на себя какие-то гели для душа, как в дурацкой рекламе с томным голосом за кадром, подставляя лицо под прохладные струи. В дверь позвонили. Виктор сделал движение «о, ес» и в мокро-голом виде выскочил в прихожую, оставляя за собой лужи воды на полу.
Он распахнул дверь и затащил прихуевшую от такого зрелища пассию в квартиру. А дальше - карусель: влажные, холодные с улицы губы, бездонные глаза, тёплый сладкий запах из складочек на тонкой шее, мягкие локоны между пальцами. Темнота. Подушка, улетающая на пол, путающиеся в пододеяльнике ноги, смех, ладони на лице. Опять темнота. Маленький, твёрдый сосок в рту, стройная ножка, закинутая на плечо, тёплый возбуждённый член между губами. Что? Опять темнота. Да, что со светом-то, в конце концов?..
Витя всплывал, словно подводная лодка, начиная складывать звук с картинкой. Так, он в своей кровати, лежит на животе, а ловкие ручки массируют ему спину. М-м-м, как приятно… Витя повернул голову, укладываясь щекой на матрас – в слабом освещении уличного фонаря из окна Витя увидел белокожего Артёма, склонившегося над его спиной. Витя даже не удивился. Этот пацан, похоже, прописался в его квартире. Артём с силой прихватил кожу и мышцы чуть пониже плеч и сжал её. По шее к затылку потекли струйки пузырьков. Перебирая между пальцами кожу на лопатках, чудо-массажист пустил по всей спине бегущих муравьёв-мурашек. Он давил и обводил пальцами каждый позвонок так, что всё тело начало растекаться по простыне. Артём залез на него сверху и сцепил руки вокруг Витиной шеи, зажимая его бёдра между своими ногами. Полностью прижался животом к его спине, прилегая к нему, как сыр к бутерброду. Тёма был гладким, тёплым и совсем не тяжёлым. Он обтирался подбородком о Витин затылок, сжимая его своими руками так, что Вите уже стало тяжело дышать. В момент этих порывистых ласк между Витиными ягодицами начал протискиваться Тёмин причиндал. Не надо было поворачиваться и смотреть, чтобы понять, что на том месте, которым Васильков прижимался к его заднице, как раз растёт член. Виктор дёрнулся и начал взбрыкивать, чтобы скинуть с себя неожиданного агрессора.
- Э-э, пацан, слышь?.. – взволнованно бурчал он, стремительно трезвея.
Тёма сжал руки поплотнее, видимо, боясь соскользнуть, прижался посильнее и… заехал в Витину задницу на всю длину.
- Ой, я случайно, - пропищал он и сильнее сжал свои бёдра вокруг Витиных.
Витя встал на дыбы, словно боевой конь.
- Бля-а-а!!! Вытащи!!! Убью!!!
Артём схватился покрепче, вися на Витиной спине, как макака на дереве, держась на нём не только руками и ногами, но и, что называется, на одном саморезе.