Собрал все интересующие ингредиенты и скрипя сердцем заплатил тридцать шесть медяков. Старик ведь тот ещё скряга, не зря Ямала отзывалась так о нём. Когда пришёл в лавку, он махнул рукой и сказал, что это мусор, но стоило ему увидеть мою заинтересованность в этом мусоре, как он сразу же воспылал и начал рыться в моём кармане в поиске монет. Содрал с меня кожу и выпроводил из лавки.
По всей видимости он либо такой по жизни человек, либо имеет что-то против алхимиков и деревни в целом. Хотя, как-то он прожил здесь десять лет и может он таким образом просто свою заботу проявляет? Знаю таких людей, не раз встречал в своей прошлой жизни. С виду это чёрствые сухари, которые никогда не похвалят тебя за какие-то заслуги или достижения. Будут вечно хаять и говорить, что этого мало, можно было бы справиться быстрее и тому подобное. На деле же, глубоко внутри души, они искренне желают счастья, но не могут это выразить.
А черт с ними, не буду забивать себе голову этим меланхоличным бредом. Передо мной стоят куда важные проблемы, которые необходимо либо решить, либо сбежать от них.
Пока шли в сторону тренировочной площадки, которой заведут Маркус и его брат, поймал себя на мысли, что не увидел ни одного мужчины средних лет. Только старики и женщины, да дети. Каждый из них занят какой-то работой, что поддерживает деревню на плаву. Шьют, гладят, стирают, строгаю древесину или же занимаются обработкой мяса.
Только на подходе к месту назначения, я услышал шум и гогот. Причем по ощущению здесь собралось очень много людей.
— Духи вас дери! Кто вам показал это⁈ Разве так тренируются⁈ — чей-то голос грохотал над тренировочной площадкой. Даже за сотню метров было слышно этот истошный вопль полный претензии. — Взяли в руки копье! Быстро мать вашу!
— Кто это так вопит? — я краем глаза посмотрел на улыбающегося Эвана.
— Да это старший брат Маркуса, жестокий человек, но справедливый, — парень дал краткую характеристику мужчины и перед глазами уже сформировался примерный образ. Широкоплечий и гладко выбритый охотник с ястребиными глазами, глядящими прямо в душу.
Подошли к тренировочной площадке. С прошлого моего посещения это место несколько изменилось. Кажется, что сам плац стал куда шире, а забор выше. На площадке прибавилось манекенов обёрнутых грубой бечёвкой, о которую можно и руки стереть. Здесь тренируется единовременно по крайней мере сорок детей. Гогот стоит неимоверный. Все отрабатывают взмахи копьём, тычки на бездушных манекенах.
Среди группы малышни, ходит огромный, похожий на медведя мужик. Грозным взглядом он ищет недостатки своих учеников и тонкой, гибкой палочкой хлещет их по спине, оставляя там яркие рубцы. Нет, не до крови, но каждый удар отдаётся эхом сквозь крик детей из-за чего даже я морщусь. По спине пробежала мелкая дрожь, но я покачал головой мягко улыбнувшись.
Во главе занимающихся учеников и бродящих меж рядов инструкторов, сидит грозный Маркус. Его брови низко опущены, в взгляд витает где-то в облаках. Я сразу понял, что мыслями этот мужчина не на тренировочной площадке, а где-то очень и очень далеко.
Он сидит на помосте облокотившись на раскрытую ладонь.
Эван пошёл впереди меня, не обращая внимания ни на чьи взгляды. Парень ровным шагом направился прямиком к Маркусу, ну а я следом за ним, особо не парясь на счёт грозных детских взглядов.
— Вашу ж мать! — вдруг закричал здоровенный мужик с тонким прутиком в руках. — Сам Эван! Явился не запылился! — гризли подошёл к пареньку и хлестанул его по плечу тонким стеблем розги, на удивление Эван никак не отреагировал на этот удар, а лишь улыбнулся. — Всё такой же бесчувственный, не интересно с тобой. Вдруг он хищно улыбнулся и замахнулся, чтобы хлестануть меня.
Я сразу же опустил брови и вытянул руку вперед, чтобы поймать ветку.
— Ничего не попутал? — больно, но терпимо. Здоровяк вообще не жалеет сил. Рука дрожит под внушающей силой здоровяка, а тот лишь странно смотрит на меня.
— Ранго! — вдруг воскликнул Эван. Он с силой вырвал прут из рук мужчины и оскалившись, швырнул его на притоптанную землю тренировочной площадке. — Какого черта ты делаешь⁈ — парень явно недоволен происходящем. Из-за этого внутри появилось какое-то необъяснимое тепло. Приятно что-ли, когда кто-то вот так вступается за тебя.