— Сука! — выругался парень, отскакивая назад. — Его кожа очень крепкая! — он посмотрел на свой кулак, стиснул зубы и махнул рукой, смахивая кровь с костяшек пальцев. Один единственный удар уже рассёк ему руку… Мне сложно представить, как мы сможем одолеть это существо.
Упырь контратаковал немедленно. Когти прочертили воздух там, где мгновение назад находилась голова Байера. Парень успел отпрыгнуть, но цветок на голове упыря заметно ярче засветился, будто реагируя на промах.
Я попытался атаковать сбоку, но мои движения были неловкими без поддержки энергии. Мой кулак пришёлся ровно в висок неживого, но того лишь слегка тряхнуло, после чего монстр медленно повернул голову в мою сторону.
Красные глаза упыря были абсолютно пустыми. В них не было ни злобы, ни ярости, ни даже голода — только пустота. Цветок на его голове пульсировал всё ярче, явно управляя каждым движением мёртвого тела.
— Он мёртв — нужно уничтожить цветок, который дергает за ниточки! — крикнул я Байеру.
Вот только добраться до головы упыря оказалось не так просто — существо обладает высоким ростом, и его длинные руки создавали почти непроходимую зону вокруг себя. Каждая попытка приблизиться заканчивалась царапинами от острых когтей.
Я попробовал зайти сзади, но упырь двигался на удивление координированно. Цветок, видимо, обладал чем-то вроде кругового зрения, потому что атаки сзади оно отражало так же эффективно, как и фронтальные.
Первую серьёзную рану я получил, когда попытался схватить тварь за руку. Когти проехались по моему предплечью, оставив три глубокие борозды. Боль была острой и жгучей, но хуже всего, было то, что раны вообще не затягивались. Обычно повреждения такого уровня заживали очень быстро благодаря циркулирующей в теле энергии. Теперь же кровь просто текла, пропитывая рукав.
— Раны не заживают! — предупредил я Байера.
Байер кивнул, но в этот момент упырь достал и его. Когти скользнули по рёбрам парня, разрывая ткань и кожу. Три красные полосы проступили на его боку, отчего парень морщился от боли, но всё вытерпел, крепко стиснув зубы.
— Я не знаю, как подойти к нему! — выругался он, прижимая руку к ране. — Оно будто бы читает каждый наш шаг!
Сдаваться нельзя. Мы продолжали атаковать, пытаясь найти слабое место. Проблема была в том, что упырь не чувствовал боли, не уставал и не замедлялся, а мы с каждой минутой становились слабее.
Решающий момент наступил, когда Байер сумел схватить упыря за ноги. Это был отчаянный манёвр — парень буквально кинулся на землю, обхватил лодыжки твари и попытался её свалить.
Упырь покачнулся, потеряв равновесие. Этого мгновения мне хватило, чтобы прыгнуть на его спину.
Оказавшись на спине у упыря, я обхватил его шею одной рукой, а второй потянулся к цветку. Паразит был скользким и горячим на ощупь, будто живое существо. Как только коснулся его лепестков, цветок издал жуткий звук — что-то среднее между писком и шипением.
Неживой начал дёргаться, пытаясь сбросить меня. Его движения стали хаотичными, словно он обезумел. Очевидно, что когда я схватил цветок, то нарушил хрупкую связь между ними, отчего монстр потерялся в пространстве, не переставая махать руками, подобно утопающему.
— Не дай ему освободиться! — крикнул я Байеру, который вцепился в ноги твари.
Парень стиснул зубы и сжал захват ещё сильнее. Упырь практически упал на колени, но продолжал яростно мотать головой, пытаясь освободиться от моих рук.
Я собрал все силы и резко дёрнул цветок. Звук, который он издал, был невероятно мерзким и в какой-то момент почувствовал, что мои уши заложило. Лепестки вдруг почернели и скрутились, а из центра потекла какая-то тёмная жидкость.
Упырь внезапно застыл. Его красные глаза померкли, тело обмякло. Я слез с его спины, держа в руках остатки почерневшего цветка.
— Готово, — тяжело дыша, выдал из себя. — Без паразита он снова мёртв, ха-ха-ха!
Байер отпустил ноги упыря и тоже выпрямился. Мы оба были покрыты ранами, уставшие и измотанные, но живые.
— Кровь не останавливается, — произнёс юноша, крепко прижимая ладонь к ране.
— Нужно привести себя в порядок, — ответил я, выбрасывая остатки цветка подальше от себя. — Перетянем ранения и двинемся дальше — чем дольше здесь находимся, тем больше вероятность нашей смерти.
Мы перевязали раны клочками ткани, оторванными от одежды. Это была жалкая замена нормального лечения, но лучше, чем ничего. Кровотечение удалось остановить, но раны продолжали болеть и ныть, причем появилось у них странное свойство — они жутко нарывали, словно кто-то внутри скрежетал острыми когтями. Я скинул это на то, что упырь обладает дьявольской Ци, но как дела обстоят на самом деле — неизвестно.