Мы замерли, не смея дышать. Секунды тянулись как часы. Наконец, цветок медленно повернулся в другую сторону, и мы осторожно продолжили движение.
Расщелина в стене оказалась шире, чем казалось издалека. Это был настоящий проход, уходящий в темноту. Воздух из него тянул более свежий, без удушающего запаха мха и гнили.
— Выход, — прошептал Байер с облегчением в голосе.
Но в этот момент произошло то, чего мы больше всего боялись.
Один из гигантских цветов центрального узла резко повернулся к нам, и из его центра донёсся протяжный и вибрирующий звук. Это было что-то среднее между сиреной и криком боли — этот звук тут же подхватили все остальные цветы.
Пещера наполнилась жуткой какофонией. Сотни цветов кричали одновременно, создавая звуковую волну, которая била по барабанным перепонкам.
Один за другим трупы начали шевелиться. Сначала слегка, потом всё более активно. Красные глаза открывались по всей пещере — тысячи пар горящих точек в зеленоватом полумраке.
— Беги! — закричал я, толкая Байера в сторону расщелины. — Быстрее!
Мы бросились к выходу, не обращая внимания на шум. Теперь скрытность была бесполезна, так как вся армия упырей просыпалась, и у нас было максимум несколько секунд, прежде чем они полностью придут в себя и сумеют адаптироваться.
За нашими спинами раздавались звуки пробуждения, напоминавшие треск разрывающихся корней — шелест освобождающихся тел, первые голодные стоны пробудившихся монстров.
Мы нырнули в расщелину в тот самый момент, когда первые монстры начали двигаться в нашу сторону. Проход оказался достаточно узким, чтобы замедлить преследование, но достаточно широким для нашего бегства.
— Не останавливайся! — крикнул я Байеру, который бежал впереди. — Беги, мать твою, даже не вздумай оборачиваться!
Позади нас поднимался невообразимый шум — сотни голосов кричали одновременно, множество ног топали по каменному полу, когти скребли по стенам. Звук преследования приближался, и было ясно, что у нас есть лишь небольшая фора.
Туннель петлял и извивался, иногда сужаясь до того, что приходилось протискиваться боком, иногда расширяясь в небольшие залы. Мы бежали, не оглядываясь, направляемые только одним желанием — уйти как можно дальше от этого ада.
Через несколько минут бега я заметил, что воздух становится свежее, а где-то впереди виднеется слабый свет. Не зеленоватое свечение мха, а настоящий свет.
— Свет! — крикнул Байер. — Впереди свет!
Мы выбежали из туннеля прямо в ослепительную белизну снежного дня. После долгих часов в зеленоватом полумраке пещер, дневной свет показался просто невыносимым. Пришлось зажмуриться и несколько секунд ждать, пока глаза адаптируются.
Оказались на каменистом склоне горы, в нескольких километрах от того места, где входили в пещеру. Вокруг простирались заснеженные степи, которые не знали ни конца, ни края.
— Мы выбрались, — прошептал Байер, падая на колени и жадно хватая ртом воздух.
К несчастью, наша радость была недолгой. Из туннеля за нашими спинами доносились звуки, которые не сулили ничего хорошего. Армия упырей пробуждалась и вскоре могла хлынуть на поверхность.
— Ха-ха-ха! — безумно рассмеялся Байер, — Суки, я порву каждого из них на мелкие кусочки! — его бледное лицо мгновенно сменилось на жуткую гримасу гнева и ярости. Парень крепко сжал кулаки, а из его тела в разные стороны хлынула мощная аура.
Так как сила вернулась к нам, я легко оттолкнулся от земли и в мгновение подошёл к юноше, положил тому руку на плечо и покачал головой, сказав:
— Уходим, это не наша битва…
— Я сполна терпел этот сраный тоннель и этот гнилой мох! — Байер повернул голову ко мне и в его глазах было видно нетерпение и ярое желание поквитаться за все страдания с этими упырями и чертовым мхом.
— Не сейчас — раны всё ещё серьёзные, силы не до конца восстановились и не забывай, зачем мы пришли в эти ледяные степи…— я нахмурил брови и сильнее надавил на его плечо.
— Хорошо, будь по-твоему, — он глубоко вдохнул и убрал ауру. На первый взгляд он выглядит спокойным, но я знаю, что в глубине его сердца уже зародилась ярость, которую можно потушить только кровью тех упырей.
— Ничего, думаю у нас будет возможность встретиться с ними, но сейчас нужно думать о цели нашей миссии, — условия севера очень суровые, и как я уже когда-то говорил — опасность можно встретить на каждом шагу… Вроде бы безобидное путешествие в безопасную зону, но каким-то хреном оно обернулось для нас смертельной западнёй, из которой мы едва унесли ноги.