Этот вопрос заставил меня задуматься. Действительно, моя теория основывалась на наблюдениях и логике, но была ли она полностью верна? Мог ли я упустить какой-то важный элемент?
Нет, не мог. Все факты сходились слишком точно. Отсутствие энергии в зоне озера, одинаковое расстояние атак, быстрая реакция на сильных практиков. Это была не случайность — это была система.
— Я уверен в своей теории, — твёрдо сказал. — Настолько уверен, насколько вообще можно быть уверенным в чём-то.
— Этого недостаточно! — юноша отступил на шаг и резко закачал головой.
В его голосе прорвалась настоящая боль. Этот могучий воин, который без страха бросался на упырей и волков, сейчас стоял передо мной со слезами на глазах, умоляя не рисковать.
— Я понимаю твой страх, — тихо произнёс, тяжело выдохнув. — Правда понимаю. Но вспомни, сколько раз мы уже были на краю смерти: пещера с мхом и упырями, битвы с северными волками, даже та первая встреча в деревне.
— Это было по-другому, — возразил юноша. — Там мы были вместе и могли помочь друг другу. А здесь… ты будешь один. Совсем один посреди чёрной воды, полной неизвестных монстров.
— Я могу пойти с тобой, отец, — предложил Малой. — Моя сила велика. Даже если твоя теория окажется неверной, смогу защитить тебя.
— Нет, — резко покачал головой. — Если я прав, присутствие ещё одного источника энергии только увеличит риск. А если всё-таки не прав… Зачем нам обоим погибать?
— Тогда вообще не ходи! — взмолился Байер. — Давай вернёмся в крепость. Поищем другие способы помочь Саймону. Может, в библиотеке Ассоциации есть какие-то записи о его болезни или можем найти другого врача, более опытного, наверняка прошлый был сраным шарлатаном!
— Время, — коротко ответил я. — У нас его мало. Толстяку становится хуже с каждым днём. Я видел это перед отъездом. Духовный кристалл помогает, но он не лекарство, а только замедляет неизбежное.
— Но…
— Байер, — перебил я его. — Решение принято и не подлежит обсуждению. Знаю, что это эгоистично, но как когда-то говорил один человек — «Практик должен рисковать, ведь он практик»
— Твою-то мать! Сука, сука, сука! — покачал головой Байер. — Будь, что будет — вижу, что ничего не могу поделать с тобой, может из-за этого ты такой и сильный… Не знаю, ничего не знаю…
Спор мог продолжаться вечно, но исход был предрешён — я уже принял решение и отступать не собираюсь во что бы то ни стало!
Глава 18
Название съел, переварил и…
Следующие сутки я провёл в мучительном ожидании, наблюдая за тем, как группы практиков одна за другой покидают берег чёрного озера. Разочарование висело в воздухе плотнее утреннего тумана. После вчерашней демонстрации силы «стража» большинство охотников за сокровищами пришли к выводу, что риск не оправдан и лучше убраться отсюда от греха подальше. Всё-таки у большинства из них есть в крепости семья, которая ждёт их возвращения, и не важно, вернулись ли те с добычей или без.
— Ещё одна группа собирается, — произнёс Байер, указывая на троих практиков, которые сворачивали лагерь в отдалении. — Остается всё меньше желающих испытать судьбу.
— И правильно делают, — добавил Малой, вылизывая лапу. Хоть кошак и является могущественным существом на стадии гибкой стали, он всё равно не отбросил свои привычки, вылизывая то лапу, то… — Не каждому дано быть таким безумцем, как мой отец, — он горделиво задрал голову, искоса поглядывая на меня.
Я проигнорировал его замечание, продолжая изучать опустевший берег. За прошедший день количество практиков сократилось с нескольких сотен до жалких тридцати-сорока самых упорных. Большинство из них просто не могли поверить, что потратили столько времени и сил, чтобы вернуться ни с чем.
— Послушай, Алекс, — Байер повернулся ко мне с серьёзным выражением лица. — Я понимаю, что у тебя есть план, но ты точно уверен, что это не самоубийство?
— Уверен? — я покачал головой. — Конечно нет…
— Хорошо. Но если ты решил на это пойти, то мы будем наблюдать с берега. Если что-то пойдёт не так…
— Вы ничего не сможете сделать, — перебил я его. — Если план провалится, то провалится быстро. Просто наблюдайте и помните то, что увидите. Возможно, это поможет в будущем.
К вечеру берег почти полностью опустел. Последние группы практиков один за другим исчезали в заснеженных степях, унося с собой разочарование и горечь неудачи. Некоторые уходили молча, другие громко проклинали озеро, судьбу и собственную глупость.