Но долго задумываться я об этом не мог. Моё внимание привлекло нечто, расположившееся прямо в центре этой паутины миров.
Сначала я даже не понял, что это такое. Это был будто бы осколок Высшего Мира, хаотичный, бесконечно мощный и опасный. Однако спустя пару мгновений я вдруг начал находить в этом хаосе некоторые закономерности. Пекло, да, это ведь тоже глиф! Глиф, стоящий прямо в центре паутины миров… И при этом он был будто бы расколотый на двенадцать частей?
Стоило мне осознать это, как изображение этого глифа будто бы раскалённым огнём отпечаталось в моей памяти, в моём Море Души. Я чувствовал, что внутри меня поднимается настоящий шторм, буря, что с лёгкостью может уничтожить меня. И всё это лишь от одного взгляда на этот странный разбитый глиф.
Сказать по правде, я даже не мог понять его значение, хотя чувствовал невероятную мощь, стоящую за ним. Такое чувство, будто он означал само Ци или даже Небо. Нет, скорее он объединял оба этих понятия вместе, но и это было не все. Было что-то ещё, что-то большее…
Вот только понять, что именно, я не успел. Запас божественной Ци закончился, и мир вернулся в норму. Наверное. Потому что видеть я в данный момент ничего не мог. Кажется, я этот самый момент умирал.
Кости, мышцы, сосуды — казалось, что в моем теле не осталось ни одного целого кусочка. С духовным телом все было еще хуже — оно буквально превратилось в ошметки. Странно, почему я вообще все еще жив? Хотя, кажется, я знаю почему.
Только сейчас я почувствовал, как стоящий рядом Оробай накачивает меня просто невероятным количеством Ци. Кажется, он что-то кричал, но я не слышал. Слух тоже отказал.
Спустя секунду до меня наконец-то дошло, что я всё это время пребывал в ступоре и так и не активировал Пламя Жизни. Настолько шокирующим оказалось откровение, что я только что получил.
Отбросив все мысли в сторону, я призвал свою силу и принялся залечивать свои раны. Физическое и духовное тело. Они будто бы пытались взорваться в этот самый момент, распасться на пыль и чистую Ци… И всё это — последствия того, что я жалкую секунду, наблюдал за паутиной миров.
Восстанавливать себя после такого было невероятно сложно. Особенно если учесть, что буря в моём Море Души до сих пор не улеглась, и Ци подчинялась очень неохотно. К счастью, у меня был опыт в исцелении самого себя. Да и Оробай очень помогал. Он не просто направлял свою духовную силу, но и использовал какие-то техники, чтобы не дать мне умереть.
Не знаю, сколько времени я провёл в таком состоянии. Но когда я наконец-то открыл глаза, то обнаружил, что никакого источника духовной силы рядом нет. Я находился в какой-то тёмной комнате, сверху донизу покрытой формациями. Этакий огромный артефакт, единственная цель которого — исцеление того, кто находится внутри. А ещё моё тело лежало в ванне, наполненной отваром из духовных трав. Очевидно, это был какой-то целебный эликсир, причем весьма мощный. Иной бы мне просто не смог помочь.
— Ну и напугал ты всех, — усмехнулся сидящий рядом Оробай. Он всё ещё поддерживал какую-то странную целительную технику и вид имел весьма измождённый. А, учитывая его уровень силы, вымотать его было весьма непросто…
— Учитель, — начал было я, но он жестом остановил меня.
— Кай, я понимаю, что у тебя сейчас много вопросов, и я примерно догадываюсь, что ты мог увидеть. И вот, как твой учитель, желающий своему ученику только добра, я прошу тебя — не говори об этом никому, даже мне. Пока что. Ещё не время. Некоторые небожители могут узнать о нашем разговоре — у них есть свои методы. И ни мне, ни тебе это точно не пойдёт на пользу, понимаешь?
Мне оставалось только кивнуть. Откуда-то я точно знал, что Оробай говорит о том странном разбитом символе, том глифе, что я видел в центре миров. И, кажется, учитель прекрасно знал, что это такое. Неужели он все затеял только ради того, чтобы я смог увидеть этот глиф? Пекло, и с чего ему снова приспичило устраивать секретность, а? Что-то не верится, что он не знает способа, как закрыться от внимания других небожителей. Впрочем, у меня были и другие вопросы к нему. Ничуть не менее важные.
— Учитель, — спросил я, поморщившись от пронзившей лёгкие боли. Очевидно, я ещё не до конца восстановился. — Глифы небесного языка ведь были созданы искусственно?
— Да, — без всяких утаек кивнул Оробай. — Сможешь догадаться, кто их создал?
— Древний? — усмехнулся я, и неожиданно получил кивок в ответ. Он что, правда вот так просто ответил мне? Без всяких «ты еще не готов»?.
— Насколько же могущественным он был, — вздохнул я.
— В какой-то момент он посчитал, что сможет превзойти само небо. И я бы не сказал, что у него не было на это оснований.