Хелен долго не могла забеременеть. По сути, так и не разобрались, в ком именно была причина. Анализы ничего не показали. Терапия на пустом месте тоже ничего не принесла. Принимать разнообразные биологические добавки Рутгер наотрез отказался, как только увидел телепередачу о них. В конце концов, знакомый врач предположил, что они просто несовместимая пара и посоветовал задуматься об искусственном оплодотворении или, если не угодно, усыновить ребёнка из приюта. Об искусственном оплодотворении они так и не заговорили — не решились, — а пока выбирали из множества детских домов тот самый… Хелен неожиданно забеременела.
Вот и не верь после всего этого в божественный промысел.
Хотя Рутгеру было не положено верить, ввиду занимаемой должности начальника лаборатории физики элементарных частиц ЦЕРН.
Так или иначе, Анна стала его вторым лучиком света, и о Солнце Рутгер вчистую забыл — оно было ему не нужно. Хотя он и представить себе не мог, какой вклад внесло светило в появлении Анны на этом свете. Забегая вперёд, скажем: Рутгер этого так и не узнает, потому что всю жизнь искал не тот горизонт, слепо исполняя чужую волю.
Он оделся и спустился вниз.
В гостиной продолжала выходить из себя Анна, пуская пузыри через соломинку в стакан с апельсиновым соком. Пахло поджаренными тостами и кофе. Хелен улыбнулась, подставила щёку для поцелуя.
— Ты теперь постоянно будешь сбегать ни свет, ни заря? — пошутил он.
Хелен протянула тост.
— А ты всё так же будешь допоздна засиживаться на работе? — не преминула она пожурить мужа.
— Хорошо, так и быть, сегодня ничья.
Жена лукаво улыбнулась.
— Рутгер, всё же прекрасно. Ведь правда?
Он обнял Хелен, понимая, что всё на самом деле прекрасно. Даже несмотря на то, что БАК вот уже на протяжении трёх месяцев «коптит» вхолостую, «разогреваясь». Тесты, тесты, тесты… Ещё раз тесты. И всё это на малых скоростях, что просто изводит нервную систему. Он заждался свершения возложенной на него миссии. Возможности стать первым.
Рутгер невольно скользнул взором по плазменной панели, закреплённой на стене.
Немые кадры «ВВС» заинтересовали.
— Дорогая, можешь включить звук?
— Конечно, для тебя всё что угодно. Да, Анна?
Девчушка кивнула головкой.
— Папочка, а когда мы поедем в «Сад Альпен»? Ты обещал, помнишь?
Рутгер сел рядом с дочерью, отложил тост, придвинул чашку с кофе.
— Анна, мы говорили на сей счёт. У папочки сейчас много работы. Но он постарается сделать её как можно скорее, и в начале сентября будет тебе «Сад Альпен».
— Правда-правда?! — захлопала ресницами восторженная девочка.
— Дорогая, я сделаю всё возможное для этого. Клянусь.
— Здорово! — Анна сияла. — Софи из садика говорит, что там прямо по дорожкам гуляют настоящие павлины!
— Да, и мы обязательно захватим для них чего-нибудь вкусненького.
— А ты уверен, что не переборщил с клятвой? — шёпотом спросила Хелен.
— Всё будет хорошо, — кивнул Рутгер, отнимая у жены пульт.
Панель ожила:
— В Большом адронном коллайдере начались эксперименты по поиску «темной материи», сообщает Европейская организация по ядерным исследованиям (ЦЕРН), курирующая крупнейший в мире ускоритель заряженных частиц. Это произошло более чем через два года после вынужденной остановки ускорителя.
Ученые надеются, что при помощи коллайдера в ближайшем будущем смогут приблизиться к разгадке существования «темной материи» — это гипотетическая форма материи, не испускающая электромагнитного излучения, что делает невозможным ее прямое наблюдение.
Для того, чтобы добиться желаемого и определить, действительно ли существует такая материя, ученые собираются вывести работу коллайдера на невиданную доселе мощность — тринадцать тераэлектронвольт. Это почти вдвое больше, чем энергия первого запуска ускорителя…
— Рутгер, а это не опасно? — забеспокоилась Хелен. — Я, краем уха, слышала, что опыты с «темной материей» могут спровоцировать появление искусственных чёрных дыр.
— Дорогая, это всё мнения скептиков. Ничего такого невозможно в принципе. Я более чем уверен, Вселенная ещё изначально защищена от подобных аномалий. Наличие микрочёрных дыр, напротив бы, указало на физику, удерживающую вселенную от распада. Такие образования, в принципе, могли родиться в ходе столкновений частиц за тринадцать и восемь десятых миллиардов лет существования мироздания, или же появиться на заре жизни Вселенной. Мы все еще существуем, что означает, что есть некий неизвестный нам квантово-физический принцип, который стабилизирует ложный вакуум и не дает подобным «пузырям» разрушить его…
— Пузырям? — Анна снова принялась за свои фокусы с соломинкой и соком.
— Анна, не дури. Нам ещё на приём к стоматологу. Опаздывать, к твоему сведению, неприлично. А ведь уделаешься сейчас!
Девочка надулась, но явно не в серьёз; лукаво подсматривала из-под ресниц.
— Так что у тебя там за пузыри? — обратилась Хелен к мужу.
— Просто вещи нужно называть своими именами. То, что возникает внутри коллайдера, может и похоже на чёрные дыры, но не является ими по определению, и исчезает сразу же после завершения опыта, — Рутгер взял у Анны стакан. — Видишь, нет больше никаких пузырей.
— Вообще ничего нет, — странным тоном отозвалась жена.
Хелен вышла, а Рутгер вновь сосредоточился на новостях.
— Тестовые запуски в двадцати семикилометровом закольцованном тоннеле, залегающем на глубине в среднем ста метров на границе Франции и Швейцарии, начались еще в апреле, когда БАК был открыт после ремонта.
Эксперименты проводятся на ускорителе следующим образом: ученые направляют протонные пучки в параллельный двойной тоннель коллайдера таким образом, что протоны движутся по кругу в разных направлениях. При этом в тоннеле есть несколько точек пересечения, где разогнанные частицы сталкиваются.
Специальные детекторы снимают информацию о процессах, происходящих при столкновениях, и отправляют ее в центр управления, где ученые анализируют данные.
«Именно сейчас мы по-настоящему получим доступ к релевантной информации о столкновениях на мощности тринадцать тераэлектронвольт. Это немного напоминает то, как вы открываете кран», — говорит профессор Дэн Тови из Университета Шеффилда.
«На протяжении следующих нескольких месяцев частота и мощность столкновений значительно возрастут, и к середине лета у нас будет уже достаточно данных, чтобы начать изыскания за пределами Стандартной модели, к которым мы не могли приступить при прежней мощности коллайдера», — надеется ученый.
Остаётся напомнить, что одним из достижений первого сезона работы подземной установки, официально запущенной осенью две тысячи восьмого года, стало предполагаемое открытие бозона Хиггса — частицы, благодаря которой другие частицы обретают массу. Новую частицу назвали «частицей бога».
Спустя полчаса Рутгер мчался на серебристом «Нисане» по улице Мерен, в районе транспортной развязки с шоссе Е62, и наблюдал, как заходит на посадку в Международный аэропорт Женевы громадный аэробус «Малазийских авиалиний». В памяти всплыли недавние ужасающие события, постигшие два борта этого авиаперевозчика. Казалось бы, уму непостижимо, однако злой рок или происки небесных сил, свели случайное, на первый взгляд, течение событий к двум страшным катастрофам, которые до сих пор не укладываются в человеческих головах. Но и стереть их из памяти не так-то просто. О том, чтобы понять и постичь — в современном мире не заходит и речи.
Так, за мыслями, пригород Мерен он даже не заметил. Опомнился только оказавшись в туннеле, когда резко погас свет. Затем свернул на улицу Джона Белла и покатил по тихой загородной улочке, направляясь непосредственно к корпусу административного здания номер 40.
Рутгер и помыслить не мог, что в этот день истинное зло поджидает именно его.
В холле было оживлённо. Хотя в начале дневной смены всегда так. Скрипели по полу подошвы туфель, мелькали оживлённые лица, порхал дурманящий запах парфюма от женщин. Всё выглядело обыденным, не предвещающим трудного дня. Разве что предстоящий пробный пуск коллайдера на мощность тринадцати тераэлектронвольт, чего доселе не случалось. Хотя всё когда-нибудь случается впервые, будь то первый поцелуй или боль от внезапного расставания. Даже взрыв атомной бомбы в Долине Смерти, штат Нью-Мексико, возле отдалённой авиабазы Аламогордо, в июле тысяча девятьсот сорок пятого года, за секунды до детонации, тоже наверняка казался иллюзией. Однако… эта иллюзия, по прошествии всего трёх недель с момента испытаний, стёрла с лица земли два многонаселённых города Японии, заодно унеся с собой в виде пепла и страданий души порядка четырёхсот пятидесяти тысяч человек. Да, жизнь и смерть тоже случаются впервые, когда смотришь на них изнутри кокона под названием «душа» или «биополе» — кому как удобнее, не столь важно. В каждом случае, страшат вовсе не детали эксперимента, а его последствия, которые не так-то просто предсказать. А вначале пути всегда хочется бежать, не отвлекаясь на сопутствующую обыденность; причём не важно, как далеко, сколько преград и что именно ждёт в конце. Главное, что царит именно сейчас, прямо по курсу корабля под названием «Жизнь».