Камалу своего коня уступил Гириш, а коня Нилама пришлось использовать в качестве сумной лошади для подарков, очень уж много тяжелого пришлось с собой везти. Все воины отправились с ними, чтобы охранять венценосного в дороге, но самому Ситару это казалось глупым до тех пор, пока…
Это случилось, когда две трети дороги остались позади. Ситар уже предвкушал встречу с родителями, даже речь заготовил, если вдруг кто-то, а точнее, отец, будет против Камала, и теперь мысленно её репетировал. Полдень приближался. Скоро они должны были остановиться, чтобы отдохнуть самим и дать передышку лошадям. Хоть они и ехали через лес, но полуденная жара выматывала, вызывая желание отдохнуть у воды и освежиться.
Место для отдыха на берегу реки, примеченное ранее, уже открылось перед ними, когда навстречу отряду вылетели всадники. Герб со сколопендрой на нагрудных золоченых латах иша и алые стяги с черно-синими полосами у воинов давали понять, что это сам лорд Мукул эр Нил пожаловал. Поначалу Ситар еще надеялся, что встреча была случайна, но то, как полсотни воинов окружили их маленький отряд, быстро убедили его в ошибке.
Охранники Ситара тотчас же спешились: лошадей потом соберут, если живы останутся — и встали в круг, ощетинившись оружием. Самого канти задвинули в центр, готовясь отдать за него жизнь, но не позволить забрать с собой.
Лорд эр Нил выдвинулся вперед, так и не покинув седла, зато его воины повторили действия охраны, готовясь к битве.
— Чего надо? — командир охраны не покинул строй, не желая нарушать линию обороны. Рядом с ним стоял Камал с обнаженным мечом в руке, а позади явственно послышался шелест, с каким из боевого посоха выдвигалось лезвие. Ситар собирался показать, что он не безобидная бабочка, а настоящий воин.
— Ситар эр Риар, я пришел за тобой. Я, Мукул эр Нил, один из самых богатых Великих лордов, предлагаю тебе стать моим супругом. Ни с кем тебе не будет лучше, чем со мной. Твой отец, Великий лорд эр Риар, согласен отдать мне тебя.
Обращался он напрямую к Ситару, так что отвечать пришлось канти, и он ответил:
— Такая короткая речь и уже три раза солгал. Во-первых, отец никогда не отдал бы меня, не спросив моего согласия. Во-вторых, что-то я не слышал, чтобы род эр Нил причислили к Великим лордам. В-третьих, я никогда не буду счастлив с тобой, а если попробуешь получить меня силой, я убью тебя. Горло зубами перегрызу, если понадобится. Клянусь!
Лорд эр Нил зло оскалился и побагровел, услыхав такую отповедь:
— Мой род причислят к Великим, как только ты станешь моим супругом. А согласишься ты добровольно или мне придется брать тебя силой — все равно. Только воинов своих погубишь. Моих больше.
Ситар уже хотел послать наглого иша такими словами, в употребление которых приличного канти нельзя было заподозрить, но Камал заговорил первым:
— А давай один на один сразимся.
— С тобой, урод? — эр Нил презрительно скривился. — Чернь не стоит того, чтобы с ней клинки скрещивать.
— Это брат лорда эр Сиб, — не выдержал и выкрикнул Ситар. — Он будущий лорд эр Шехар и мой супруг, в кончике одного его пальца больше чести, чем во всем тебе!
— Что же, придется ему эти пальцы обрубить, — эр Нил рассмеялся, спешиваясь. Он медленно и явно красуясь принял боевую форму и достал клинок, а Ситар вдруг испугался. Камал хромал. Его правая нога была сильно искалечена и иногда подводила, а если в бою…
Ситар прикусил нижнюю губу почти до крови, кляня себя за невоздержанность и глупое поддразнивание противника.
Камал без колебаний шагнул вперед, так же преображаясь, принял вызов, а воины сомкнули ряды, не давая Ситару занять его место.
Принявший боевую форму Камал выглядел намного внушительнее. Даже здесь хвастливый лорд проигрывал ему. У лорда эр Нил было только одно преимущество — хвост с шипастым наконечником.
Клинки со звоном скрестились, и в ту же секунду лорд эр Нил попытался провести подлый прием, ударив противника снизу вверх кинжалом слева, а потом нанеся удар хвостом в живот справа, но Камал отшатнулся, разворачиваясь на левой ноге, и в свою очередь нанес ответный удар, откидывая противника на несколько шагов. Камал был крупнее, эр Нил подвижнее, и вскоре Ситару стало казаться, что это хорек скачет вокруг крупного пса, стараясь укусить, но натыкается на непробиваемую стену из клыков и лап. Глухая оборона Камала оказалась безупречна, даже хвостом в боевой форме пробить её не удавалось. Камал ловко отражал все удары, практически не сходя с места, а вот противник все сильнее злился, вкладывая в атаки все больше сил, но так и не смог достичь цели.
Через несколько минут, поняв, что это бесполезно и противника ему в честном поединке не победить, эр Нил отскочил назад и крикнул:
— Что вы стоите, идиоты, перебейте их всех! Венценосного мне!
Охрана тут же изменилась, переходя в боевую ипостась, как и нападающие, и начался бой. На каждого стражника Ситара приходилось по два-три противника. Пока воины держали круг, им удавалось успешно отражать атаки, но стоило нескольким из них упасть, получив серьезные раны, как бой разделился на несколько групп.
Охранники сплотились по двое-трое, защищая спину друг другу, а вот Камал, в самом начале массового столкновения оказавшийся чуть в стороне от общей группы, остался без защиты. Мечи, клыки, когти — все шло в ход. Вокруг раздавались крики ярости и боли. Противники нападали на Камала со всех сторон, заставляя волчком крутиться на месте.
Долго такое сражение продлиться не могло, но Ситар не собирался стоять в стороне, глядя на то, как убивают его избранного иша. Взмахнув посохом, он нанес удар в бок воину, старающемуся зайти Камалу за спину, и сам встал на его место. Камал сначала вздрогнул, почувствовав кого-то так близко, но тут же успокоился, инстинктивно узнав любимого, и сделал шаг назад, прислоняясь спиной к спине. Родное тепло подбодрило и придало сил уставшему иша, прогоняя вспыхнувшую было боль в ноге. Какая боль, если за спиной стоит тот, ради кого и жизни не жаль.
Первому же противнику, попытавшемуся подойти к Ситару, тот нанес три удара боевым посохом — в пах, в грудь и в голову. Следующие воины, увидев, как рухнул их приятель, уже не были так беспечны с канти. И все же они численно проигрывали. Ситар злился, рычал, замечая краем глаза, как его отряд уменьшается. В груди его разгоралось пламя ярости, он готов был лично порвать всех мерзавцев, посмевших напасть на них, а эр Нила, возомнившего себя будущим Великим лордом, вообще покромсать в фарш.
В какой-то момент ярость стала просто непереносимой, и тут взвизгнул Верный. Собаки не отставали от воинов, желая защитить своих хозяев. Тень дралась с грозным рычанием, стараясь достать до горла врага, тогда как Верный по малости лет мог лишь вцепиться врагу в ногу, за что и получил скользящий удар мечом, ранившим его ухо.
Именно боль раненого щенка стала последней каплей. Ситар отбросил в сторону очередного противника, взвыл, выгибаясь от охватившего его жара, а в следующее мгновение нападающие в панике отпрянули, потому что перед ними предстал венценосный канти в боевой форме. Корона рогов ярко сияла в снежно-белых волосах, соперничающих жемчужным светом с клыками, а хвост яростно метался за спиной, чуть не задевая Камала.
— Тепер-рь поигр-раем, — прорычал Венценосный и кинулся вперед.
Теперь он нападал, выискивая лорда эр Нила на поле боя, Камал следовал за ним, прикрывая спину, а вот перепуганный эр Нил бросился прочь, пытаясь поймать хоть какую-нибудь лошадь. Ситар, видя, что противник собирается сбежать, бросился за ним, отшвыривая противников прочь, словно игрушки, а когда эр Нилу все же удалось вскочить в седло, венценосный перехватил боевой посох поудобнее и с криком ярости метнул его во врага. Лезвие посоха вошло в спину, перебивая позвоночник, и лорд с предсмертным хрипом рухнул на землю.