— Эх, Зинушка, если бы ты была всё время со мной…
— Нет, нет! Вот когда защитишь проект, тогда… тогда, может, и папа будет сговорчивее. А теперь он…
— Что?
— Как-то случайно заметил у меня на столе твою фотографию. Посмотрел, покачал головой и говорит сердито: «Не слишком ли преждевременны эти сувениры?..»
— Ну и пусть. Всё равно…
ГЛАВА III
НЕОЖИДАННАЯ ДОГАДКА
Заканчивался последний семестр учёбы в институте. Антон, продолжал упорно работать над проектом. Он перечитал всю имеющуюся в институтской библиотеке литературу по истории и теории реактивных двигателей. Временами, отчаявшись, подолгу не подходил к своему чертёжному столику. Закончатся лекции — он берёт удочки и до поздней ночи сидит где-нибудь в тени развесистой ветлы на берегу реки. Или переплывёт на остров и часами лежит на траве, заложив руки под голову. Пройдёт день, два, и он снова берётся за расчёты, вычисления, снова не спит ночами.
Порой ему всё казалось ясным, но, показав профессору новый вариант двигателя и выслушав его мнение, он убеждался, что так же далёк от разрешения главной задачи, как и в самом начале.
Он стал неразговорчив, реже появлялся в клубе. Даже при встрече с Зиной Кремлёвой был не так весел, как обычно, хотя отношения между ними давно уже перешли в настоящую искреннюю дружбу. Однажды Зина не выдержала:
— Тоня, почему ты с каждым днём становишься всё мрачнее и мрачнее? Что ты от меня скрываешь?
Антон ответил не сразу. Глубоко вздохнув, он взял её за руку и задумчиво сказал:
— Эх, Зинушка, дорогая, ничего ты не знаешь…
Зина подняла на него умоляющий взгляд.
— Не хотел я никому об этом говорить, но тебе… понимаешь, у меня ничего не получается с дипломным проектом…
— Ой, что ты… Ты просто устал. Подумай сам: полгода просидеть все ночи за книгами да над чертежами и в то же время отлично учиться. Тебе нужен отдых. Поедем завтра на остров. А?
— На остров? Что ж, можно…
— Не можно, а нужно. Проветришься, рассеешься. Потом на свежую голову и дело пойдёт лучше.
— Может, ты и права, — рассеянно проговорил юноша.
— Знаешь, когда у папы что-нибудь не ладится, он закрывает лабораторию, облачается в соломенную шляпу и то бродит у озёр с ружьём, то рыбу ловит. Или дома с ребятами мастерит какие-нибудь безделушки. Вот у меня тоже не ладилось с одним разделом по химии. Он консультировал, консультировал, а потом и говорит: «Пойдём-ка лучше, дочка, за грибами. Тебе нужно мозги освежить».
— И помогло?
— Конечно, помогло. Когда взялась после прогулки за учебник, самой смешно стало: «И как только, думаю, я не понимала таких простых вещей?..»
— Уговорила, уговорила. Пойдём.
Утром в воскресенье они взяли на водной станции моторку-малютку и, обогнув песчаный остров, причалили к Лисьему мысу. Набрав листьев папоротника и сорвав несколько гроздьев ещё не созревшей черники, вырулили на середину реки и выключили мотор. Залюбовались красотами окружавшей природы. Один берег круто изгибающейся реки был покрыт хвойным лесом. На другом, в лугах паслись стада, стояли скирды прошлогоднего сена. А из села доносились переборы тальянки, слышались задорные голоса. Звуки напева то утихали, то усиливались, крепли. Густой красивый баритон выводил:
Ему вторил слаженный дуэт девушек:
Антон и Зина сидели молча, вслушиваясь в доносившиеся напевы, любуясь, как, образуя круги на зеркальной поверхности реки, резвится рыба. Вот совсем рядом показалась голова щуки. Показалась и исчезла. Серебристыми брызгами взметнулась над водой стая мальков. Чуть подальше, наперерез лодке, прошла с торчащим над водой спинным плавником большая нельма. То тут, то там поднимала лёгкие всплески резвившаяся на поверхности плотва. Пробежит блуждающий одинокий ветерок, тронет рябью полированную поверхность реки — и опять тишина, всплески рыб, одинокие голоса птиц.
Покончив с ягодами, вычернив языки и губы, Антон и Зина решили набрать букеты луговых цветов. Включив движок и приняв подобающую позу, Антон сложил ладони рупором и крикнул:
— Внимание на штурвале! Право руля!..
Гулко застучал мотор. Разрезая гладкую поверхность, лодка развернулась и понеслась к берегу, оставляя позади себя расходящийся широкой полосой вспененный след.