Я откашлялась.
— Не подскажете… — настойчиво повторно задала вопрос. Один из магов махнул неопределенно рукой и демонстративно повернулся ко мне спиной. «Не слишком вежливо. Хотя, похоже, вежливость не является коньком здешних студентов», — в спину ему подумала я и направилась дальше плутать по извилистым коридорам института.
Не пытаясь больше к кому-то приставать с расспросами, я спустилась на первый этаж. Здесь стайками стояли первокурсники. Гомон на весь холл. Взрывы смеха, и тут же шиканье рядом стоящих. Кто-то о чем-то громко спорил:
— Говорю, если применить заклятие Ошвергмана, то ты не убьешь, а только замедлишь нежить!
— Дурак ты, сначала замедлишь, а уж потом…
Я вслушиваться не стала, у меня от одного слова «нежить» мурашки по коже пошли. И я поспешила обойти споривших.
— Найли! — окликнул знакомый голос. Я оглянулась, в толпе студентов мелькнули задорные канапушки и рыжая копна волос.
Я впервые за прошедший день обрадовалась. Хотя, тут же подумала, что вид мой далеко не самый лучший для дружеских встреч.
— Зак!
Он торопливо сунул тетрадь в карман жакета и полез обниматься. Мне стало неудобно. Грязная, взлохмаченная, с красным лицом и опухшим носом. Я, наверное, походила на бродяжку. Но, Зака это ничуть не смущало. А мне от его объятий стало хорошо. Я уткнулась ему в плечо и шмыгнула носом. Он прижал мою голову, трепетно погладил по волосам. Я не плакала, просто дрожала в его объятиях. Мы простояли так несколько минут, пока я взяла себя в руки. Всё это время он прижимал меня к себе, и я кожей чувствовала доброту, исходящую от него и осязаемое тепло, от которого становилось легче. Обиды, боль и страхи, все пропадало в жарких объятиях Зака. И сердце оттаивало.
— Я экзамены на отлично сдал! — сказал он, как бы между прочим. — Сейчас списки вывесили. На факультет магов приняли.
«Тёмных», — подумалось мне, других в институт проклятых быть не может. И сразу вспомнились те двое в коридоре. Нет, Зак никогда не станет таким… равнодушным и злым. Зак, он другой, светлый и радостный — солнечный лучик в темных коридорах проклятого института. Почти незнакомый, но уже успевший стать близким человечком.
— А ты тоже поступать?
Меня этот вопрос выбил из состояния успокоения.
Я уткнулась лбом ему в грудь и отрешенно выдохнула.
— Уже поступила.
Он напрягся.
— На какой факультет?
Я пожала плечами. Тогда он отступил, убрал прядь ниспадающих на мое опущенное лицо волос, попытался заглянуть в него.
— Ты не очень хорошо выглядишь.
— Неудачный день, — призналась я и голову подняла. Выглядела я видимо намного хуже, чем себе представляла. А что можно было ожидать после всех потрясений, выпавших на мою долю всего за один день?
Все это и отражало напряженное лицо Зака.
— Расскажешь?
— До канцелярии проводишь? — в ответ попросила я.
Он кивнул, взял меня под локоть, и мы, обходя радостных от поступления и не очень радостных от направления на не желаемый факультет, студентов, направились по коридору.
— М-да, плохо, — протянул он. Я шла опустив голову. После пересказа мне и самой уже казалось, что хуже некуда. — Но знаешь, ректор Райн студентов в обиду не дает. Если сказал, что здесь тебе ничего не угрожает…
— Он не сказал, он предупредил… — вздохнула я, крепко вцепившись в руку Зака. И ощутила, как сжимает мою шею тонкая цепочка амулета. Мы спускались в полуподвальное помещение. Здесь было еще темнее, чем в коридорах, и холодно. Меня даже знобить начало. Мельтешащие магические огоньки под потолком едва освещали узкий коридор. И двери в нем были плотно прикрытые, черные. Без каких-либо вывесок.
— Он прав, тебе нужно остаться в академии, — уверенно втолковывал Зак, грея мою ладонь в своей. — Я ведь еще в дороге увидел, что ты с проклятием. Уверен был, что ты придешь в институт. Не думал, что это вот так выйдет…
«Знал?» — он увидел вопрос на моем лице, покраснел, закусил губу.
— Да… это у меня побочный эффект…. Вижу всех, кто с проклятием.
Я вздохнула, поежилась, но больше не от холода, а от наступающей жути. Чем дальше мы шли, тем тусклее становились огоньки и темнее коридор, а стены выше, и промежуток между ними уже.
— Значит, друзья по несчастью? — у меня зубы потихоньку стучать начинали. Да где же эта «Канцелярия»?
— По проклятию, — поправил Зак и остановился. — Пришли, — указал рукой на единственную широкую дверь, имеющую вывеску с золотой надписью: «Канцелярия».
— Ты иди, — Зак погладил меня по озябшим плечам и отчего-то боязливо покосился на золотую вывеску. — Я здесь подожду, — сказал извиняющимся тоном и улыбнуться постарался, только уголки губ дрогнули и выглядеть он начал испугано. После такой мимики, трясти меня начало сильнее.
Я уныло посмотрела на отступившего в полутьму Зака и, открыв дверь, осторожно переступила порог.
Если бы сил у меня было побольше, я бы завизжала. Но я только приглушённо прошептала разом севшим голосом:
— Мамочки! — от неожиданности.
За высоким столом, захламленным кучей бумаг и папок, сидела худая высокая женщина, в черном облегающем платье. Волосы собраны в строгую прическу, заканчивающуюся ракушкой на затылке. И все бы ничего, вот только она была… мертвой. Как есть! Бело-серое лицо с выступающими скулами. За круглыми очками пугающие черные глазницы. Вот этими глазницами она на меня и уставилась. Поправила костлявой рукой тугой воротник скрывающий тощее горло. И хмыкнула, видя мой ошарашенный вид.
— Новенькая? — голос шел будто из-под земли, глухой и пугающий.
Я растерянно кивнула, и спиной к стене припала, взирая на то, как она быстро, тощими пальцами обтянутыми серой кожей, перебирает бумаги. А те были везде, на столе, на полу, на высоком затянутом траурными занавесками окне и многочисленных полках.
— Факультет?
Спросила не глядя. А у меня горло сдавило, я слова сказать не могла.
Она перестала листать бумаги. Посмотрела на меня холодно, чуть приспустила очки. У меня пол под ногами покачнулся, и стена начала уходить в сторону.
— Стоять!
Вскинула руку, от её пальцев ко мне потянулась волна. Окутала поддерживая. Слова заклятия незнакомые мне, прозвучали в воздухе и расплылись вместе с волной. Спазм в горле спал, дыхание стало ровнее, да и самочувствие улучшилось.
— Вот так то лучше, — кинула удовлетворенно канцелярша, — Нежная нынче молодежь пошла, чуть что не так, в обмороки хлопаются. Так какой ты сказала факультет?
— Я не сказала.
Она снова уставилась в бумаги.
— Значит говори…
— Меня лорд ректор направил. Я Найли Сторм…
— Угу, — кивнула начав по новой быстро перелистывать тонкие листы. У неё пальцы шевелились очень быстро. Просто с огромной скоростью, за пару секунд он перелистала пачку высотой большей чем стол. Откинула в сторону, та разлетелась по комнате, а перед мертвой канцеляршей возникла новая пачка ничуть не меньше. – Я, Гельннана Бретт – не отрываясь от дела вещала она. — Заведующая отделом канцелярии. По поводу замещения пар, предметов и учебников, а также дополнительных и стипендии, ко мне.
— У меня будет стипендия? — голос потонул в бесконечном шелесте бумаги.
Мертвая леди посмотрела на меня поверх очков черными провалами глаз, хмыкнула.
— Будешь хорошо учиться, будет и стипендия.
Выудила из кипы лист. Внимательно на него посмотрела.
— Ваши новые документы, — свернула его пополам. И тут же вытащила из-под пачки бумаги синюю корочку с серебристой окантовкой. Открыла и зачитала.
— Студентка Найли Риган…
— Как? – в удивлении переспросила я, и вперед поддалась. Не послышалось ли мне? Но похоже удивилась не только я, а хмыканье было привычкой леди Гельннаны.