Я подумал, что самое время сменить тему, но Джош, глядя на моё красное лицо, видимо, уже успел что-то себе нафантазировать.
- Только не говори, что ты уже... - он ожесточённо встряхнул меня. - Кто это?! Отвечай немедленно!
Нужно было быть абсолютным слепцом, чтобы строить такие дурацкие предположения.
Наверное, когда Джош подарил мне жизнь, он что-то сделал не так, вследствие чего мы оба от этого непоправимо страдали. А может, это я не хотел приходить в мир по собственной воле, и тогда, чтобы сохранить жизнь Джошу, меня просто-напросто насильно вынули из него. Об этом свидетельствовал низкий шрам у него на животе, шрам, к которому я не смел прикоснуться - моя бесповоротно закрытая дверь, навсегда разделившая нас и обрёкшая меня на одиночество.
Я представил, что во мне, возможно, тоже когда-нибудь будет кто-то жить, есть меня изнутри, толкать, и я стану похожим на шар с ручками и ножками. Ужас! И мне захотелось обнять Джоша, прижаться лицом к его животу и дотронуться до тонкого белого следа над его пахом.
Я положил ему руку на живот и тихо попросил:
- Я хочу его потрогать.
Джош немедленно отпустил меня и в ужасе отшатнулся. У него было такое выражение лица, как будто я собирался таракана ему в штаны засунуть.
- Зак, ты в своём уме?!
- Мне это нужно, Джош, ну, пожалуйста! - не сдавался я.
- Нет!
Бывает, если не можешь получить того, что хочешь по-хорошему, то в какой-то момент отключаешься и пытаешься взять это силой. Потом, конечно, приходят и сожаление, и стыд, но всё это потом. Я опрокинул Джоша на спину и, пока он не успел опомниться, стал лихорадочно ощупывать шрам кончиками пальцев. Длины моей ладони как раз хватало на то, чтобы полностью скрыть его.
- Неужели я когда-то был таким мелким?
- Зак, ты идиот, - выдохнул Джош, осторожно вынул мою руку из-под резинки своих штанов и отчего-то рассмеялся. - Не делай так больше. Кстати, ты ещё хочешь знать, как распознать своего истинного альфу?
- Ну...
Джош сделал коварное лицо, и я понял, что не хочу ничего слышать ещё до того, как он снова успел открыть рот.
- Ты будешь скулить, словно верный пёсик, который жаждет ласки от своего хозяина. Ты будешь течь от одной мысли о том, что твой язык может коснуться его кожи, собрать вкус и запах, сводящий тебя с ума.
- Фу, блин, Джош, перестань! - я попытался зажать уши ладонями.
- Каждое движение, каждое прикосновение твоего альфы будет гнать по венам огонь желания. - Джош схватил меня за руки, дёрнул на себя и продолжил: - Эту силу нужно выплеснуть, дать себе взорваться! Ты не сможешь противиться, это глупо, всё равно, что пытаться не дышать. Ты можешь не дышать, Зак?
Я ненавидел, когда он вёл себя так. Разговор был окончен, едва начавшись. Какие точки над 'i', о чём я вообще?
***
Наш дом стоял почти на самом краю общины. Примерно в миле от нас были заправка, автосервис, мотель и придорожное кафе, которые принадлежали мистеру Ричарду Бреннану. Джош работал в кафе и был всем доволен. Говорил, что лучшего места, чтобы и с кучей народа потрепаться, и на кусок хлеба заработать, ему не найти. Кстати, деньги интересовали его гораздо меньше, чем возможность собрать все местные сплетни и быть в курсе новостей, которые привозили в Хоупвиль приезжие.
Пару раз я сталкивался с мистером Бреннаном, когда приходил к Джошу в кафе. Мистер Бреннан, в отличие от мистера Фишборна, был уже по-настоящему старый - высохший, как кора умирающего дерева, с белыми волосами и темными пятнами на коже. Вряд ли мы с ним стали бы общаться, если бы не один случай. Однажды я ждал Джоша со смены и услышал, что из машины мистера Бреннана доносится какой-то писк и скулёж. Я подошёл поближе, залез на приступку его пикапа и попытался рассмотреть, что же там происходит. Я был так увлечён этим делом, что не заметил, как ко мне подошёл сам мистер Бреннан. Он тронул меня за плечо, и от неожиданности я дёрнулся, свалился с приступка и подвернул ногу.
В школе я усвоил одну простую истину - никогда не показывай своей слабости, иначе заклюют. Ревущим меня видел только Джош, и то таких случаев было по пальцам пересчитать. Легче всего скрыть боль за яростью. Испепели своего обидчика взглядом, и слёзы высохнут сами собой.
А потом из кафе вышел Джош, увидел меня и бросился на помощь к мистеру Бреннану.
Не знаю, что такого было у Джоша в характере, но с ним было легко, не то что со мной. Даже мистер Фишборн порой говорил: 'Вот странный ты парень, Зак. С виду мёд и карамель - чистый ангел с картинки, а бывает как глянешь, Горгона(9) по сравнению с тобой - кроткий агнец'.
Мистер Бреннан пятился назад, словно я был не тощим мальчишкой, корчащимся у его ног от боли, а ядовитой гадюкой и вот-вот собирался впиться ему в ногу. Слава богам, подошёл Джош и поправил ситуацию.
- Извините, что совал свой любопытный нос, куда не следует, - сказал я мистеру Бреннану, как велел мне на ухо Джош, и от себя добавил: - Но мои извинения будут более искренними, если вы покажете, кого прячете в своей машине.
Мистер Бреннан рассмеялся, назвал меня 'хорошим парнем' и добавил, что с таким характером я нигде не пропаду, а потом любезно предложил подбросить нас до дома. Меня посадили сзади, а рядом поставили коробку, из которой доносилось раздражённое тявканье. Причиной моего любопытства оказался щенок - чёрный, с коричневыми лапами и симпатичной мордочкой. Моё сердце замерло. Это был доберман. Самая красивая собака из всех, которых я видел в собачьем справочнике у мистера Фишборна. Если бы только Джош хоть немного любил собак, то я бы обязательно уговорил его подарить мне добермана, но он собак терпеть не мог, причём всех без исключения. Он сказал, что они воняют псиной, капают слюнями и с ними хлопот не оберёшься, что скорее согласен приютить мистера Ферлонга - матёрого кошака с бандитской мордой, которого я подкармливал, оставляя на крыльце блюдце с молоком - чем отдать наш дом на растерзание этим зубастым монстрам. Я возражал, что мистер Ферлонг тоже попахивает и не всегда фиалками, но Джоша было не переубедить. Он нёс какую-то чушь про запах меха, кошки, мол, это приятно и уютно, а собаки - это 'фу'. В общем, спорить здесь было бесполезно.
- Это же доберман? - спросил я.
- Доберман, - ответил мистер Бреннан.
- Вы сделали прекрасный выбор, сэр, - похвалил я его, а хвалил я кого-то отнюдь нечасто, - добермана можно сравнить с чистокровным скакуном. В нём всё идеально сбалансировано: ум, сила, грация, храбрость и красота.
Мистер Бреннан широко улыбнулся, он был польщён, а я, пользуясь моментом, достал щенка из коробки и мы принялись знакомиться.
- Спасибо, очень рад встретить единомышленника в этом вопросе. Ты знаешь, Зак, я тут подумал, ты, я вижу, парень смышлёный, а мне, вот если честно, ничего путного в голову не приходит. Ему бы имя хорошее придумать, что скажешь, есть идеи?