— Интересно, где остальные части растения, — лениво произнес Телдин.
— Ну, этого нет на звездных картах, сэр, — ответил Гектат Кир со своей обычной склонностью к преуменьшению.
Невольный юмор навигатора вызвал на лице Телдина быструю улыбку. Услышав некоторые легенды о «Иггдрасил Чайлд», он понял, почему это было бы трудно изобразить. Говорили, что это небесное растение настолько велико, что охватывает не только миры, но и другие уровни существования. Это было настолько далеко за пределами понимания Телдина, что от одной мысли об этом у него кружилась голова.
Корабль слегка вздрогнул, проходя через границу атмосферы «Гардена». Как всегда, Телдин был поражен непроглядной чернотой дикого пространства. Там, на Кринне, он думал о ночном небе, как о черном. Но с тех пор он осознал, что тысячи оттенков лежат между чернотой дикого пространства и полуночно-синим небом, которое он видел на своей родной планете.
В две склянки Телдин передал управление Клемнеру, младшему жрецу Птаха. Он спустился вниз, в маленькую столовую, желая узнать, действительно ли хвастовство Рослума было основано на реальности. Он был поражен праздничной атмосферой, которую создал аперуза. Столы на камбузе были сдвинуты в дружную группу. Разговоры были приглушенными и отрывочными, когда члены экипажа поглощали свежую рыбу и овощи, еще теплый хлеб, прямо из духовки, и липкое кондитерское изделие из слоеного теста, сухофруктов и меда. Рослум расхаживал по комнате, как радушный хозяин на хорошо организованной вечеринке. Телдин быстро наполнил поднос и сел.
— Присоединюсь к вам, сэр?
Телдин посмотрел в худое, серьезное лицо Гектата. Он кивнул, и штурман, поставив свою наполненную тарелку на стол, сел в кресло напротив Телдина. — Вижу, вы одобряете нашего нового повара, — сухо заметил Телдин.
Заметив печальное выражение лица Телдина, полуэльф спросил: — Какие-нибудь сомнения, сэр?
— Всегда, — признал Телдин с оттенком грусти. Он не мог позволить себе доверять даже тем, кто казался заслуживающим доверия, а цыганский «король» вряд ли подходил для этого.
— Ходят слухи, что Рослум заварил партию эля, — сказал Гектат, раскладывая перед собой любимое лакомство Телдина. — Он не может быть таким уж плохим, сэр.
Телдин поморщился — незаметно, как он надеялся, — и ответил полуэльфу мимолетной улыбкой. Отношение Телдина к эльфам было испорчено серией неудачных опытов, и по какой-то причине черты лица Гектата приобретали определенно эльфийский оттенок, когда он улыбался. — «Слава богам, что он делает это не так уж часто», — с усмешкой подумал Телдин.
— Рослум кажется достаточно симпатичным, — осторожно сказал Телдин, удивляясь тому, что ему может нравиться человек, который так откровенно эгоистичен.
— Но...?
Телдин пожал плечами, пытаясь облечь свои сомнения в слова. — Похоже, у этого человека нет никаких убеждений, — начал он. — У большинства людей, хорошо это или плохо, есть определенный набор принципов, которые управляют их действиями. Из того, что я видел до сих пор, я должен сказать, что Рослум действует на чистом эгоизме. Как можно отправляться в поход с человеком, который будет следовать за господствующим ветром, несмотря ни на что?
Улыбка полуэльфа исчезла, и он опустил глаза. Долгое время он сидел, молча, забыв о еде.
— В чем дело, Гектат? — наконец спросил Телдин.
— Иногда, сэр, оставаться на выбранном курсе, несмотря на ветер, может быть опасно. Есть такая вещь, как слишком сильная привязанность к убеждениям, — мягко сказал штурман. Ничего не объясняя, он поднялся и вышел из камбуза, оставив Телдина безучастно смотреть ему вслед.
Глава третья
Текура еще глубже вжалась в купол иллюминатора, привлеченная суровой красотой мира внизу, окруженного диким пространством, словно огромный опал на фоне черной бархатной ткани. Кружащийся узор белых полос на поверхности шара очаровал ее, хотя это, вероятно, указывало на то, что их ждет ошеломляющая метель. Намереваясь поделиться красотой, эльфоподобная женщина оглянулась на трех офицеров корабля.
Зеддоп, их грустный волшебник, сидел в похожем на трон кресле привода, его глаза остекленели, когда он вливал магическую силу в корабль, а короткие серебристые волосы торчали случайными шипами вокруг заостренных ушей. Позади него стояли капитан и штурман, склонившись над украденной звездной картой и полностью поглощенные задачей определения курса. Печаль коснулась Текуры, когда она обдумывала своих приемных родственников: Винлара, тихого ученого, вынужденного играть роль военного вождя, и его племянницу Суну, которая обладала экзотической, красотой с волосами огненного цвета, напоминающей эльфийскую королевскую семью, а также талантом обольщения. Суна использовала оба дара, чтобы узнать о тайных вратах в атмосферу ледяной планеты.
Как часть многовекового договора, магическая сеть окутывала планету и предупреждала эльфийские патрульные корабли всякий раз, когда корабль входил, или выходил из атмосферы планеты. Давным-давно эльфийский адмирал создал беспорядочно перемещающиеся врата, чтобы позволить эльфийским кораблям-шпионам проскользнуть через эту сеть. В конце концов, чрезмерная активность адмирала была обнаружена Имперским Флотом. Эльфы якобы сделали ему выговор, но продолжали держать врата открытыми и тайными. Текура готова была поспорить на свою левую руку, что они тоже не прочь были ими воспользоваться.
— Милосердный Птах! — глухим шепотом выругался капитан. Его взгляд был прикован к иллюминатору правого борта, и звездная карта, которую он изучал минуту назад, упала на пол.
Суна и Текура уставились в бархатную черноту, щурясь, пытаясь разглядеть опасность, которую заметил их остроглазый капитан. — Вон там, рядом с Вестой, — указал им Винлар, указывая на куполообразные окна, которые, как глаза, располагались по обе стороны бака. Из каждого окна открывался вид на Весту, одну из трех больших лун ледяной планеты «Армистайк».
Тень коснулась края бледно-фиолетового диска. Маленькая группа с ужасом и восхищением наблюдала, как тень росла, медленно превращаясь в силуэт огромной извивающейся бабочки.
— «Солдат», — пробормотал капитан, излагая то, что они все знали. Эльфийский «солдат» был одним из самых мощных и страшных кораблей дикого космоса. Их корабль-сорокопут был гладким, похожим на птицу кораблем, который мог метаться и маневрировать, как космический воробей, но в бою он не представлял особого вызова эльфийскому кораблю. Если украденное маскирующее устройство не скроет корабль-сорокопут от эльфов, их нелегальный груз не попадет на «Армистайк», и их мечта о мести умрет вместе с ними.
— Он идет прямо на нас, — сообщила Суна сдавленным от страха голосом.
— «И быстро приближается», — подумала Текура. «Солдат» изменил свой курс и рос с пугающей скоростью. Через несколько мгновений они ясно увидели и корабль, и темно-пурпурную тень, отбрасываемую им на луну.
— Скажите мне, Текура, стоит ли ваш план этого? — спросил Зеддоп, кивая в сторону приближающегося корабля.
Легкая жесткая улыбка тронула губы молодой женщины, но ее взгляд не отрывался от «солдата». — Если маскировочное устройство сработает, Зеддоп, нам не придется сражаться, — ответила она, рассеянно заправляя прядь серебристых волос за остроконечное ухо.
— «Оно должно сработать», — яростно подумала Текура, будто сила ее воли могла усилить магическое маскирующее устройство. Цена, которую она заплатила, чтобы получить его, была просто слишком высока для нее, чтобы принять возможность неудачи. Маскировочное устройство уже стоило ей многих лет жизни, лет, потраченных на то, чтобы притворяться всем, что она ненавидела. Выдавая себя за эльфа, она работала техником на одном заклинательном корабле за другим, пока ее репутация не принесла ей должность в Имперском Флоте. Наконец, ее миссия потребовала, чтобы она убивала. Ироническая справедливость этого не ускользнула от нее — в конце концов, эльфы создали ее вид как живое оружие,— но необходимый акт нанес удар и запятнал ее дух. Всякий раз, когда бремя становилось слишком тяжелым, Текура вспоминала выражение лиц тех эльфов, когда она приняла «Изменение»: сначала шок, затем ужас, смешанный с отвращением. Они презирали ее, даже когда она убивала их.