Она вернулась домой, на Сибириаду, и застала полный упадок. Колонии было нечем привлечь инвестиции. «Галакт» еще делал хорошую мину при плохой игре, и мастер-пилот без проблем нашла место… если бы ей за год до того сказали, что она будет радоваться контракту пилота трампа, она съездила бы такому пророку по морде. А тут она и в самом деле обрадовалась — работа, по меркам колонии, считалась высокооплачиваемой. К примеру, Макс получает за три месяца столько, сколько Катя за один рейс.
Девушка вздохнула. Макс — получает. А она… конечно, есть кое-какие накопления, позволяющие продержаться первое время. Полгода, год — не больше. И то при жесточайшей экономии. Вчера она, скажем, ухлопала в ресторане десять ев.[10] Если питаться синтетикой, то на эти деньги можно было бы протянуть недели три.
Она принялась просматривать вакансии. Первые три отпали сразу — требовался обслуживающий персонал на станции Орбита-1 и Орбита-2, оплата по категории «С2» в принципе, не так уж и плохо, но… но профессиональному пилоту переквалифицироваться в клиннинг-оператора (попросту говоря, в уборщика) — об этом не хотелось даже думать. Следующая вакансия выглядела приемлемо — компании «Трансспейс» требовался пилот для выполнения нерегулярных рейсов к навигационным маякам. Инженеры Федерации уже лет сто бились над решением проблемы надежности бакенов, но выходящий из пульсации корабль порождал такую энергетическую волну, что маяки постоянно выходили из строя. В последние годы этими вопросами вроде бы занялся Технический корпус, но, судя по успехам научников от армии, служащие компаний типа «Трансспейс» еще долго будут обеспечены работой. Катя нажала кнопку вызова. Экран на мгновение подернулся мутью, затем на терминале появилось лицо молодого мужчины в традиционной серой униформе. На воротнике мундира поблескивала серебряная спираль — не блещущая оригинальностью эмблема компании.
— «Трансспейс», Дмитрий Семенихин. Слушаю вас, госпожа.
— Екатерина Шелест, мастер-пилот. Я по поводу вакансии…
— Вакансии? — Диспетчер сделал удивленное лицо. Нарочито-удивленное, как показалось Кате.
— В сети ваше объявление о поиске пилота для…
— О, простите. Да, мы объявляли о наборе. Семенихин замялся, затем осторожно поинтересовался: — Госпожа Шелест, вы внимательно читали условия?
— Предельно внимательно.
— Боюсь, что это не совсем так. Компания «Трансспейс» нуждается э-э… в пилоте-мужчине.
— В информационном сообщении об этом не было ни слова, — отчеканила Катя.
— Видимо, это чья-то недоработка. Виновный, разумеется, понесет наказание. Тем не менее мы не можем предоставить вам эту вакансию.
— С каких пор… с каких пор вопросы пола становятся значимыми при приеме на работу? — сухо поинтересовалась Катя, сверля Семенихина бешеным взглядом. — Или я должна обратиться в суд с обвинением в дискриминации?
Она уже не сомневалась, что этого места ей не получить. И диспетчер здесь ни в коей мере не виноват: ему приказали — он выполняет. Официально права мужчин и женщин были практически уравнены, но на деле часто выходило иначе.
— Быть может, я переключу вас на старшего менеджера, мадам Шелест?
— Будьте любезны.
— Придется подождать.
Изображение диспетчера исчезло с экрана, сменившись логотипом компании. Ждать пришлось долго. Катя не сомневалась, что, прежде чем переключить канал, добросовестный Семенихин доложил начальнику суть проблемы. Наконец на экране появился другой мужчина — благообразный, седой, упитанный. На вид — настоящий душка. Но, как показывает практика, душки старшими менеджерами не становятся.
— Рад знакомству, госпожа Шелест. Я Клайв Паркер, полномочный представитель компании «Трансспейс» на Сибириаде.
По-русски он говорил очень чисто, так чисто, как говорят только на чужом языке.
— Я требую объяснений, мистер Паркер. Ваш сотрудник нагло отказал мне в предоставлении вакансии пилота…
Паркер мягко улыбнулся. Ну прямо-таки добрый дядюшка, выговаривающий непослушной внучке за очередную шалость. И голос его был такой же мягкий, сладкий.
10
Ев — единая валюта, имеющая хождение в колониях, а также используется при расчетах с Чужими. В ряде регионов Земли все еще используются т. н. национальные валюты, но переход метрополии на ев — вопрос времени. Ев — весомая денежная единица, большая часть повседневных покупок измеряются в «сантимах» (1/100 ев).