Задрала голову, разглядывая стену. По опоре могу вскарабкаться до первого этажа. Мне нужно найти Анри. Только он может навести порядок в своем доме.
Нащупывая первые зацепы и радуясь их удобству, я вспомнила о фужере с таинственной жидкостью, который остался в водостоке на краю крыши.
Глава 3
ГРАВЮРА И ПИРУЭТ
Чиву доплыл до основания опоры, когда я уже вскарабкалась на ее середину. Он что-то прокричал, но я не обратила внимания: этот румын казался выведенным из игры.
Окно на первом этаже было не заперто. Приоткрыв створку, я перелезла через подоконник в комнату. На меня, разинув рты, уставились две пожилые и совершенно одинаковые дамы. Близняшки, скорее всего. Я застала их в тот момент, когда они примеряли драгоценности. Одна - бриллиантовые сережки, другая - колье.
Неловкая пауза.
- Здравствуйте! - вежливо произнесла я наконец. - Не обращайте на меня внимания. Считайте, что я такой же неодушевленный предмет, как этот шкаф...
Дамы-близняшки завизжали, едва не обрушив потолок девятнадцатого века. Хрустальная люстра отозвалась приятным гудением. Из солидарности завизжала и я. Платье, снова расправившись, изрыгнуло на персидский ковер литра два воды.
Я понимаю этих дам! Хоть и говорю - не обращайте внимания, - но как не обратить? Находитесь вы с кем-то в комнате, занимаетесь чем-то заветным, можно даже сказать - интимным... Вдруг распахивается окно и в него влезает мокрое пугало - волосы растрепаны, платье лопнуло на бедре, тушь давно исчертила щеки черными полосами! Тут не закричишь!
Отдав долг коллективной панике, я выглянула в окно. Чиву пытался карабкаться по опоре моста. Вот дурень! Неужели решил, что если какая-то кукла залезла, то и он, маньяк в авторитете и виртуоз ножа, тоже сможет?
Схватила горшок с тянувшимся из него по стене вьюнком и запустила в румына. Горшок разбился об опору чуть выше головы Чиву, обдав румына осколками и сбросив обратно в воду. Я радостно засмеялась, захлопала в ладоши. Много ли человеку нужно для счастья?
В этот светлый момент в комнату ввалился рослый детина в пиджаке. Из его правого уха тянулся тоненький, телесного цвета проводок.
Он уставился на меня.
- Что здесь случилось?
Господи! Наконец ты ниспослал мне охранника! Как долго пришлось его искать!
Я сидела в глубоком кожаном кресле и вытирала волосы махровым полотенцем. На мне по-прежнему красовалось сырое Светкино платье, но плечи укутал мужской пиджак. Анри не нашел в своем огромном особняке ничего подходящего для дамы. "Единственное, что могу предложить, - произнес он подозрительно серьезно, - это сарафан галльской крестьянки с экспозиции".
Мы устроились в кабинете этнографа. Наверное, самом тихом месте в особняке. Ни одного окна; все стены заставлены стеллажами с книгами; в центре - массивный стол, на котором в беспорядке навалены бумаги, папки. Веруня с растерянным видом устроилась за столом. Рядом с ней стояла початая бутылка шампанского, из которой моя подружка периодически наливала себе в высокий фужер, успокаивая нервы. Иногда она виновато поглядывала на меня, хотя я на нее не обижалась. У меня просто натура такая. Неприятности ко мне прилипают, как мухи на клейкую ленту.
Кучерявый Анри Жаке нервно бродил по кабинету, что-то бормоча и беспокойно потирая щеки, словно проверяя - успел ли сегодня побриться.
Наше безмолвие нарушила открывшаяся дверь. На пороге возник невысокий коренастый человек с внимательными глазами. Сквозь редкие волосы просвечивали залысины. Пиджак был расстегнут, под мышкой виднелась вороненая рукоять. С начальником охраны Жаке я уже познакомилась.
- Полиция прибудет не раньше чем через полчаса, - сообщил он. - Мы продолжаем прочесывать здание, но вынужден сказать... Он посмотрел на меня. - Мы никого не нашли.
- Ну как же! - Я вскочила с кресла, сжимая полотенце. Пиджак свалился к ногам. - Их не меньше пяти человек! Убийца доктора Энкеля - совершенно лысый. Он сейчас такой же промокший, как и я. Еще не меньше трех одеты в форму лакеев. Только лица у них не лакейские!..
Я не сказала еще об одном - человеке в черной шляпе и черных очках. Но что это за приметы! Под такой личиной может скрываться кто угодно. Снял шляпу, сунул очки в карман - вот и нет примет!
- Мы проверили гостей, заканчиваем разбираться с прислугой. Все присутствующие в зале зафиксированы в пригласительном списке. Среди слуг тоже посторонних нет... Лысых проверили в первую очередь.
- Как они могли попасть в дом? - произнес Жаке, выйдя из задумчивости. - Парадный вход охранялся! Остальные двери были заперты!
- Мы сейчас проверяем все залы, комнаты, чердаки, кладовые. Если преступники еще в здании, мы их отыщем.
Мне бы его уверенность. Я опустилась в кресло.
Что-то устала за сегодняшний вечер... Вспомнились Верочкины слова, когда она уговаривала меня лететь сюда: "Отдохнешь, повеселишься..." Вот и повеселилась. Скоро полиция приедет. Следователи примутся за бесконечные допросы. И стоило за этим удовольствием отправляться во Францию! Покидать бывшую свекровь, которая меня могла отыскать даже на дне морском, чтобы грозно осведомиться, почему у ее сына Лешеньки синяк под глазом. Будто я ведаю! Мы теперь с Овчинниковым идем по жизни разными дорожками...
Во время очередного рейда через кабинет Жаке остановился рядом со мной, нервно потирая руки.
- Вам что-нибудь нужно? - волнуясь, спросил он.
- Ужасно хочу домой, - устало ответила я. - В Москву. Больше ничего.
- Полиция наверняка захочет поговорить с мадемуазель Овчинниковой, осторожно напомнил начальник охраны. - Она единственный свидетель.
- Ничего страшного, - заверил Жаке, теребя подбородок. Он явно не знал, куда деть руки. - Полиция снимет показания, возьмет адрес, и я уверен, что уже утренним рейсом вы сможете отправиться в Москву.
- Было бы здорово, - кивнула я. Начальник охраны ушел, оставив после себя сладковатый запах сигары.
Мы некоторое время молчали, затем голос подала Верочка:
- Алена, мне...
- Не надо, Вера, - оборвала я ее. Знаю наперед, что она скажет. У нее все на лице написано. - Никто не виноват.