Шанин коротко глянул на друга и кивнул. Прав Алексей, он уже полгода как вернулся, а всё никак не решится заехать к своему учителю. А с этим мотоциклистом он разберётся! А пока домой — впереди выходной. Первый полноценный выходной за несколько месяцев.
***
Вот и закончился единственный его выходной, который он потратил на то, чтобы в кои веки привести в порядок свою квартиру. И опять на работу…
Понедельник. Шанин откинулся на сиденье. Опять пробка. Сегодня очень долго… Он не любил понедельники. Каждое утро он стоял в пробках, такое впечатление, что все люди так обожают свою работу, что мчатся туда ежедневно, создавая эти самые пробки. А он не любил понедельники. И не потому, что в понедельники на него обрушивалась лавина звонков, телеграмм, факсов, нерешённых за выходные проблем и вопросов, на которые иногда у него не было ответов, а ещё потому, что в понедельник с утра ему надо было присутствовать на утренней клинической конференции. А там он постоянно натыкался взглядом на Голубовскую. А её зелёные глаза каждый раз напоминали ему о том, что он так и не решился навестить её отца профессора Золотарёва. Боялся услышать правду? Наверное да. Трус? Да, наверное. А ещё его раздражало, что она всегда сидела в плотном кругу хирургов гинекологического отделения, которые дружно ржали над её жёсткими фразочками. Кстати, все они были по делу.
Сзади раздался нарастающий рокот. Опять он! Этот мотоциклист издевался над всеми, кто стоял в пробке, а над ним, Игорем Шаниным, больше всех! На своей мощной, но юркой машине он ловко лавировал между стоящими автомобилями, вырываясь на простор шоссе, и вскоре раздавался гул свободно летящего байка. Этот парень всегда был одет в чёрную кожаную куртку и брюки, тяжёлые ботинки на толстой подошве, как протектор его металлического монстра, голову защищал наглухо закрытый шлем с замысловатым рисунком граффити. Он медленно проезжал между машинами, иногда поднимая руку в перчатке в знак приветствия. На машину Шанина он никогда не обращал никакого внимания и вдруг несколько недель назад, проезжая мимо, протянул к его машине руку и медленно опустил большой палец вниз. И так проехал ещё несколько метров, потом оглянулся, и Шанин почувствовал, как он смеётся над ним за затемнённым, зеркально отсвечивающим защитным стеклом шлема. Они встречались очень часто, и каждая их встреча заканчивалась именно так — этот незнакомец медленно проезжал мимо, чуть наклоняя голову и заглядывая в салон машины Игоря, потом вытягивал руку и опускал палец вниз. Шанину хотелось выскочить из машины, схватить молокососа за шиворот и вытряхнуть душу из этого хрупкого мальчишеского тела. Но догнать мощный байк он не мог, поэтому, заслышав глухой рокот приближающейся машины, старался закрыть глаза, чтобы не видеть эту руку в перчатке с опущенным вниз пальцем.
Он скорее почувствовал, что незнакомец поравнялся с его машиной. Сейчас начнётся! Шанин устало повернул голову в сторону подъезжающего мотоцикла и посмотрел на своего мучителя. Но тот быстро протиснулся между стоящими автомобилями, отчаянно сигналя, неотрывно глядя вперёд, немного приподнявшись над сидением. Шанин нахмурился и открыл дверь. Аккуратно, чтобы не задеть стоящий рядом «Мерс», вышел из салона и увидел, что машины впереди стоят не ровными рядами, а как-то веером. Он подпрыгнул и понял, что там впереди авария. Резко наклонился, вытащил ключи, схватил свой чемоданчик-аптечку, хлопнул дверью и нажал кнопку сигнализации, бегом направляясь туда, где нуждались в его помощи.
Первое, что Игорь увидел, это лежащий на боку дорогой мотоцикл, на который была небрежно брошена чёрная кожаная куртка, и шлем со знакомым рисунком. Возле перевёрнутой машины лежал молоденький парень с неестественно вывернутой ногой, над которым склонилась рыжеволосая девушка в белоснежной рубашке и тёмных брючках. Она так быстро и профессионально накладывала жгут на бедро пострадавшего, что он решил ей не мешать. Шанин упал на колени перед стонущим мужчиной, быстро провёл руками по его телу, надавливая и прислушиваясь к реакции. Хирург слегка коснулся его груди и услышал сдавленный стон — перелом грудины, видимо удар об руль. Тут ничего не сделаешь, только уложить удобнее.
— Ко мне, помогите! — раздался звонкий девичий крик. Шанин мгновенно развернулся и увидел, как девушка, что минуту назад накладывала жгут на поломанное бедро, пыталась вытащить из покорёженной машины ребёнка. Он рванулся вперёд, подбежал и, помогая ей вытащить мальчишку из машины, мельком глянул в лицо. Что-то знакомое… Голубовская? Анна? Она удерживала мальчишку за плечи и тянула на себя, упираясь ногами в асфальт.