Платов не понимал, что она хочет сказать. Вдруг Даша открыла глаза и спросила:
— Почему ты не сказал мне этого раньше? Не показал ещё там, в парикмахерской, когда приходил, что я тебя хоть чуточку интересую, почему? Я ведь…
— Не знаю, наверное, боялся. Ты же совсем девочка, Даша, а я взрослый мужик, у которого за плечами столько всего… Но сейчас у меня появилась надежда… И я хотел бы, чтобы ты была со мной.
— Я столько думала о тебе, я ведь ничего не знала о тебе, даже боялась тебя. Я каждый раз хотела сбежать, боялась прикасаться к тебе, потому что…
Виктор положил пальцы ей на губы, прерывая исповедь.
— Ничего не говори. Я всё знаю.
Даша помолчала, а потом тихо спросила:
— Витя, — она замолчала, будто сама удивилась, что назвала его имя так легко, — а что теперь будет с нами?
Платов откинулся на спину, притянул её к себе и серьёзно сказал:
— Даш, мне надо закончить кое-какие дела относительно гибели вашей с Катей мамы и покушения на твою сестру. А потом я бы хотел, чтобы ты стала моей женой, Даш. И ещё. Я хочу увезти тебя отсюда.
— Куда? — Даша оторвалась от него и испуганно посмотрела в глаза.
— Не бойся. Я просто хочу уехать с тобой… в свадебное путешествие. В Италию. Как ты смотришь на это?
— Я согласна, куда угодно, только бы с тобой… и чтобы не видеть отца и его дружков.
Платов обнял уставшую Дашу и тихо прошептал:
— Я отнесу тебя в ванную, а потом поспи ещё немного, хорошо?
— А ты?
— А я поработаю…
Даша крепко спала, будто только сегодня утром смогла отпустить свои страхи и сомнения. Платов сидел рядом с ней, забросив все дела, и любовался безмятежно спящей девушкой. Вот и нашёл он ту, что смогла заставить его забыть обо всём и обо всех. Дашка, любимая…
Часть 17
Катя
Анна с грустью посмотрела в окно. Снег и лёд. Поздняя осень никогда не приносила ей радости. А ведь совсем недавно светило яркое и жаркое солнышко, она прятала нос и щёки, боясь новых веснушек, которые так нравятся Игорю.
— Да, девчонки, попали мы.
— Да ладно, попали-то мы с Катюней, тебе что? Игорёк рядом, Инночка в порядке. — Ирина потёрла виски, после суточного дежурства немного кружилась голова и просто зверски хотелось есть. — Возьму я ещё пирожков, девчонки, что-то я в последнее время трескаю как не в себя, только толку ноль.
Анна медленно повернула голову и с интересом уставилась на отошедшую от столика Воронцову. На днях состоялся её развод с Коробком, который недавно вдруг появился на пороге Иришкой квартиры с цветами и заверениями в любви, уважении и с новой порцией клятв. По рассказам самой Ирины, она даже опешила от напора и громкости. Правда, Роман выбрал не очень удачный вечер для визита. Учитывая, что в квартире находился адвокат Виктор Платов. А его Коробок запомнил отлично. Анна вздохнула — жаль, что на Витином месте тогда не оказался Алёшка Воскобойников. Тогда уже бывший муж точно забыл бы дорогу к Ирине навсегда. А она похорошела. Вернулась улыбка, невозможные синие глаза опять сияют радостью, а походка… Кстати, походка изменилась. И аппетит зверский. И вчера что-то жаловалась на тошноту. Та-а-ак, неужели Воскобойникову за один и пока единственный раз удалось то, что Коробок не мог сделать несколько лет?
Анна шумно выдохнула и поймала удивлённый взгляд Кати, которая молча пила некрепкий кофе.
— Кать, тебе не кажется это странным, что Иринка так много ест? И устаёт. И вчера подташнивало на утренней конференции. А?
Катя внимательно посмотрела на Ирину, что не торопясь возвращалась к подругам, с аппетитом уплетая пирожок. Она вспомнила своё состояние эйфории, в которое погрузилась после слов Ани «Катька, да ты в положении!» Анна тогда специально приехала с маленькой Инночкой на работу, чтобы посмотреть Катю и обрадовать её такой замечательной новостью. А потом… была тяжёлая беременность, вечно недовольная Ираида Константиновна, Андрей, которому этот ребёнок был не нужен, операция и её маленький Алёшка… Катя прикрыла глаза и улыбнулась. Что бы ни произошло с ней в прошлом, к Иринке это не имеет никакого отношения, и они с Алексеем будут счастливы!
Ирина села на стул и выдохнула.
— Что-то жарковато тут, не находите?
Анна подпёрла рукой щёку и тихо спросила:
— А скажи-ка мне, Ирина Воронцова, когда ты в последний раз в свой комод за прокладками лазила?
Ира быстро заморгала, потом резко распахнула глаза и почти со страхом уставилась на подругу, что так же смотрела на неё, сложив губы в трубочку. Она перевела взгляд на Катю и увидела широкую счастливую улыбку