– Мы сами уволились, – поправил Густав, и ему даже почти удалось посмотреть гостье в глаза. Его взгляд поднялся до ключиц, заметался и снова упал на пол.
– Наверное, нас все равно бы уволили, – добавил я.
– Неважно, – отрезал Старый. – Мы ушли сами.
– Что ж, хотела бы я сказать то же самое. – В улыбке Дианы появилась горечь. – Потому что меня‑то уволили.
– Не может быть! Вас? – ахнул я. – Как же так?
– Очень даже просто. Вы, конечно, помните полковника Кроу.
– Само собой, – подтвердил я.
Забыть его действительно было бы трудно, разве что вы из тех, кто каждый день сталкивается с чокнутыми вояками лилипутского роста. Именно Кроу нанял нас с Густавом охранять поезда, что само по себе уже говорит о том, насколько у него не все дома.
– Полковника назначили виновным за то, что случилось с «Тихоокеанским экспрессом», – сказала Диана. – В итоге Кроу уволили первым. А на меня с самого начала смотрели вроде как на его протеже, поэтому тоже выбросили на улицу.
– И когда все это случилось? – спросил Старый со странным недоверием в голосе. Он не сказал «якобы случилось», но это слышалось в голосе.
– На прошлой неделе. Впрочем, в какой‑то степени я не против увольнения. Появилось время заняться личным делом.
– И каким же? – заинтересовался я.
Мисс Корвус дала ответ, на который я и надеялся:
– Найти вас.
Я бросил на Густава торжествующий взгляд, укоряя его за отсутствие веры. Он, впрочем, ничего не заметил, поскольку смиренно продолжал рассматривать доски пола.
– Вы ведь не оставили адреса, – продолжала Диана. – Я прошла за вами путь до меблированных комнат «Отдых ковбоя», но там след потерялся.
– Да нам, в общем, так и хотелось, после того как мы съехали из «Отдыха», – объяснил я. – Разногласия с администрацией, так сказать.
Можно было бы добавить, что те сукины дети собирались нас напоить и продать матросами на судно. Но это уже другая история, не для ушей леди.
– И как же тогда вы нас нашли? – спросил Густав.
– О, ничего сложного. Никаких подвигов, достойных вашего героя, мистера Холмса. Зная ваши амбиции, я всего лишь попросила знакомого сообщить мне, если вы попадетесь ему на глаза. Понимаете, он…
– Пинкертон из Фриско, – закончил за нее Старый, судя по голосу, раздраженный тем, что не догадался сразу.
– Верно, – подтвердила Диана. – Дружеские отношения с пинкертонами уже несколько раз помогали мне в подобных случаях. Аналогичным образом полезно дружить и с клерками почтового отделения Южно-Тихоокеанской железной дороги. Где мне отдали вот это. – Она развязала шнурок сумочки, достала заклеенный конверт и вручила мне: – Это вам.
Мне пришлось сделать усилие, чтобы рука не дрожала, когда я брал конверт.
И все же, когда я увидел обратный адрес, пальцы предательски дрогнули.
Ради Густава я прочел надпись вслух:
Издательство «Харпер и братья»
Перл-стрит, 325–337
Франклин-сквер
Нью-Йорк, штат Нью-Йорк
– Это из «Харперс уикли»? – уточнил Старый.
– Ага.
– Только письмо, и все?
– Ага.
– Знаешь, раз уж не прислали обратно книгу, возможно…
Я оборвал брата очередным «ага». Мне не хотелось, чтобы он произносил эти слова вслух, на тот случай, если они окажутся неправдой. И все же фраза звенела у меня в голове: «Возможно, ты нашел издателя».
Я разорвал конверт, вытащил аккуратно сложенный лист бумаги и начал читать про себя.
Письмо начиналось словами: «Уважаемый сэр или мадам».
«Так-так, – подумал я. – Начало скверное».
И оказался прав.
Дочитав письмо до конца, я вздохнул и попросил:
– Мисс Корвус, вы не могли бы ненадолго заткнуть уши?
– Да, конечно, – тихо отозвалась Диана и прижала ладони к голове.
– Говноеды, сукины дети, ублюдки обоссанные! – Потом я снова глубоко вдохнул и с благодарностью кивнул леди: – Спасибо.
Диана отняла ладони от ушей.
– Всегда пожалуйста.
– Значит… не напечатают. – Лицо Густава перекосила гримаса. Он самым безжалостным образом подстегивал меня отправить мою писанину в журнал. Теперь, казалось, брат ощутил кнут на собственной шкуре.
– Не только не напечатают, но даже не вернут рукопись, пока не пошлю четвертак на оплату пересылки. Боже милостивый… за мою книгу требуют выкуп!
– Что ж, сейчас нужно сделать две вещи, – твердо сказала Диана. – Первым делом отправить им проклятые двадцать пять центов, получить обратно рукопись и послать ее другому издателю. Так?
Я молча хлопал на нее глазами, не зная, готов ли вот так сразу прекратить ныть и снова начать надеяться.